***
Они сидели за столом в её маленькой кухне, как давно живущие вместе супруги, и Соня подала ему тарелку с борщом и большим куском мяса, а он встал и налил ей и себе чаю и пододвинул к ней сахарницу.
Пообедали почти молча, лишь иногда перебрасываясь ничего не значащими фразами.
- Ты не вышла пока на работу?
- Да, у меня осталась неделя, и я решила использовать её для домашних дел.
- Ну и правильно, работа не волк, в лес не убежит, - они оба улыбнулись двусмысленности его шутки.
- У тебя сошёл синяк.
- Не совсем, - тень улыбки скользнула по его губам, - он просто стал не таким ярким, пожелтел.
Они оба избегали говорить о том, что болезненно для обоих, что может разорвать тонкую нить, протянувшуюся между ними.
- Моя соседка удивится, куда делась собака.
- Собака? - он удивлённо поднял брови.
- Она никогда не видела волков и, когда позвонила мне, сказала, что у моей двери лежит громадная собака, - пояснила Соня.
- Ах, вот как. Поэтому ты так быстро открыла двери. Я едва успел раздеться и обратиться.
- Вот бы было здорово, если бы она увидела тебя, когда ты раздеваешься, - Соня укоризненно покачала головой.
Он фыркнул, согласился: - да, ситуация получилась бы забавной, но мне повезло, я разделся очень быстро.
Потом Соня мыла тарелки, а он взял полотенце и вытирал их, а затем аккуратно поставил посуду в шкаф.
Во второй половине дня они съездили в супермаркет, и Соня содрогнулась, усаживаясь на сиденье машины, с которой у неё связаны все самые плохие воспоминания. Он внимательно посмотрел на неё, но ничего не спросил, а она промолчала. В магазине Айк послушно катил тележку, в которую Соня складывала продукты, а на кассе он прошёл вперёд и вынул бумажник. Соня возражать не стала - пусть оплачивает, если это доставляет ему удовольствие. Он загрузил пакеты в багажник и, хлопнув его дверцей, вопросительно посмотрел на неё: - теперь куда?
Подумав, она решила использовать его на всю катушку: - увези меня к родителям. Только я не хочу, чтобы ты заходил к ним.
- Как скажешь, - он пожал плечами, - я подожду тебя на стоянке.
Соня вышла из машины у родительского подъезда. Михаил Иванович был уже дома, а Анна Витальевна ещё не приехала с работы.
Отец внимательно посмотрел на неё: - Сонюшка, ты плохо себя чувствуешь, да? - Она сморщила нос, но ничего не сказала, только чмокнула его в щёку. - Знаешь, дочка, - он неловко помялся, отвёл глаза, - мне кажется, эти детки, ну, может, не надо, а? - он смотрел на неё какими-то печальными глазами, и ей стало неловко, она опустила голову:
- хорошо, папа, завтра я схожу и… запишусь на аборт! - выпалила она и покраснела.