— Связки не порваны, это хорошо.
Фабиане хотелось одного: чтобы он поскорее перестал её так трогать.
В двери вошёл Аскил.
— Вот, — протянул он господину. Хэварт забрал у него свёрток.
Управляющий, конечно, был более тактичен и покинул зал. Хэварт взял мазь и неспешными движениями нанёс на щиколотку, уверенно растирая по кожи ладонями.
— Опухоль спадёт через несколько часов, а вот жгут… — он расправил лоскут, принялся наматывать неспешными движениями, — придётся перевязывать неделю, а то и две, чтобы в повреждённой мышце не образовалась шишка.
— Откуда у вас такой навык?
Хэварт усмехнулся, будто вспомнил из своей жизни какой-то случай.
— Отец пытался отдать меня на обучение врачевательству.
Фабиана даже брови приподняла от изумления:
— И что же, вы — лекарь?
— Нет. Меня хватило на полгода, но некоторые основы по оказанию первой помощи успел получить.
— И почему вы не стали дальше этому учится? Это такое престижное умение, что не каждый может его получить.
Мало того дорогое, так ещё и должны иметься определённые весьма сильные качества характера.
— Это было желание отца, не моё, — резко отрезал Ламмерт, давая понять, что не желает говорить на эту тему дальше.
Фабиана глянула на его руки.
— Откуда у вас эти увечья?
Ламмерт зафиксировал жгут, но не выпустил, задержался, подняв на девушку взгляд, карие глаза в тусклом свете были почти чёрные, настолько, что зрачок сливался с радужкой глаз, делая взгляд глубоким, и в нем горели язычки пламени, которые жалили и жгли, крадя душу. Настоящая магия, лишающая воли — Фабиана про такое слышала: стоит потерять бдительность и…
— Зачем вам это знать? — вдруг спросил он.
— У вас есть какие-то способности?
— Знаете, что меня удивляет? — рука Хэварта скользнула к пальцам ног, так медленно, что по спине мурашки хлынули, а в животе занемело. — Иногда из вас и слово не вытащить, а порой вы излишне любопытны и болтливы.
— Вы не ответили, милорд, — настояла Фабиана на своём, стараясь не заострять внимания на ощущениях чутких пальцев на своей ступне.
— Когда-то… вышел один неудачный… опыт.
— Это с вами сделала магия?
Хэварт тягуче на неё посмотрел и отвернулся, взял туфель и, придерживая пятку, обул.
— Хотя, конечно, на первое время лучше носить обувь без каблуков, — ответил он совсем другое, уходя от разговора.
— Других у меня всё равно нет, так что похожу и в этих.
Ламмерт, наконец, выпустил ногу, и Фабиана смогла поправить платье, смяв в кулаке тонкий чулок.
— Простите за испорченный ужин, — поднялась, стараясь не сильно наступать на повреждённую ногу.
Ламмерт не отступил, и она оказалась едва ли не вплотную к нему. Он стоял не шевелясь. И Фабиана чувствовала кожей касания его потемневшего взгляда. Стоило только ей поднять глаза, в голове пронеслось воспоминание о том взгляде милорда, в той подворотне: взгляд зверя, пожирающий, жадный, слишком острый, чтобы делать резкие движения.