В собственных чарах она сейчас почему-то ничуть не сомневалась, только бы до Эдика добраться. Может, неожиданный вопрос Олега, уж от кого-кого, а от него не ожидала таких поползновений, придал ей лишней уверенности? Или помада испускала какие-то особые флюиды — любви…
— Зачем тебе это?
— На прощанье, — ответил Волоцкий и, не дожидаясь нового вопроса, выскочил из кабины в снег. Потом, придержав дверь, обернулся и успокоил. — Хорошо, из дома я его тоже выманю, просто неохота мне что-то Эдуарда, если он в одних трусах, затем через все посты ДПС везти. Репутация дороже, — сказал и двинулся к калитке, но потом вдруг остановился и поднял указательный палец к мрачному небу.
Настя сбросила с плеч шубку и подалась вперёд, уставившись сквозь стекло с притихшими «дворниками» на улицу, что бы не упустить момента, когда спутник подаст условный знак.
Завидев этот сигнал, приоткрыла дверь и зашептала:
— Чего там?
— Разве не слышишь? Нас встречают с музыкой.
Глаза уже привыкли и к мельканию тусклых уличных фонарей, и к мерцанию пороши. За выкрашенным в кирпичный цвет почти двухметровым стальным забором Настя рассмотрела верхнюю часть «особняка», что, впрочем, громко сказано. На втором этаже горел свет, хозяева не спали.
И точно, блюзовая мелодия проникала сквозь стены и сайдинг, растворяясь в мокром нерусском феврале.
— Переспали и теперь пьют шампанское, — буркнула Настя и захлопнула дверцу, не желая, чтобы затейливый мотив проник и в салон. — Ну, только попадись мне, Ленка! Все косы повыдергаю! А Эда просто насмерть зацелую!! — решила она.
Олег между тем приподнялся на цыпочках и принялся ладонью наугад шарить по ту сторону калитки в поисках щеколды или задвижки. Ему это удалось! Настя с трудом сдержала громкое: «Yes!» и ограничилась лишь тем, что потрясла в воздухе сжатым от восторга кулачком.
Но вопреки её ожиданиям Волоцкий проявил благоразумие и, снова приподнявшись, вернул задвижку в исходное положение.
Настя непонимающе глядела на спутника, к тому же, сделать это теперь было куда проще, поскольку Олег достал из сумки на поясе гаджет, и тот высветил его лицо. При этом он снял очки, будто бы перед дракой, и убрал их в футляр, который спрятал в той же удобной сумочке. Затем Волоцкий пробежался пальцами по экрану и поднёс руку к уху. В таком положении он стоял минуту, а то и две.
Весь разговор Настя, понятно, не расслышала, но первые фразы прозвучали отчётливо:
— Доброй ночи! Приношу свои искренние извинения за поздний звонок. Не мог бы я переговорить с Эдуардом Владиленовичем Мамыко по крайне важному для него вопросу?.. Какому? И почему по этому номеру?.. Он забыл заблокировать свою машину на стоянке, и я опасаюсь, что важные документы… У него могут быть очень, ну просто очень крупные неприятности!.. Весьма признателен.