Позвоню в офис, скажу, что приболел. Отвезу Лизу в апартаменты, закажу еду и буду трахать, пока она не забудет, что в ее жизни вообще существовал какой-то Герасимов. Сука, выбросившая фотки моего сына.
Ненависть в коктейле с возбуждением – адская смесь. От нее бурлит кровь, бешено скачет сердце и шумит в ушах, а если перед этим по каменному члену порхает язык женщины, которую ты очень хочешь, то пульс и вовсе становится рваным и оглушительно громким.
Тук-тук.
Тук.
Лиза резко выпрямляется, и я открываю глаза. Это не сердце, это стук в окно машины! И может, я бы и смирился с фактом, что нас застукали за таким занятием какие-нибудь прохожие или пожилые блюстительницы нравственности на улицах, но самое смешное и одновременно печальное то, что в окно стучит мент.
– Сержант Новиков Александр Григорьевич, доброе утро. Выйдите из машины, пожалуйста.
– Слушай, начальник, прости, увлеклись. Давно не виделись, сдали ребенка бабушке…
Он как-то нехорошо щурится.
– Ребенка, значит. Из машины выходим.
– Сержант Новиков, ну ты че начинаешь?! Это моя жена, сейчас документы покажем…
– А это, – он тыкает пальцем в здание за своей спиной, – детский сад. Заявочка на вас поступила, граждане супруги. От заведующей. Стоит, говорит, черная машина, в машине кто-то есть. В садике дети. Выходим, выходим, я сказал, иначе буду вынужден применить силу!
– Леш, мне кажется, лучше выйти, – испуганно говорит Лиза.
Абсурд какой-то!
– Александр Григорьевич, да эта заведующая меня знает, давайте звякнем, разберемся…
– В отделении разберемся! – отрезает полицейский.
Вот и приплыли. Планы на день меняются, но одно совершенно точно: затрахаются сегодня все.
***
– Ну что, уголовница? Сколько ходок было? По какой статье закрыли?
– Хва-а-атит. – Она мучительно краснеет, и я смеюсь. – Леша!
– Вообще в детстве у меня была мысль о том, чтобы стать рыцарем. Спасать прекрасную принцессу из лап кровожадного дракона. Или захватывать королевства верхом на гигантском орле. Знал бы я, что в наше время рыцари вытаскивают принцесс из КПЗ.
– Сам-то как будто в саду гулял, – фыркает она.
Мы выходим из здания полиции, и мне кажется, будто все смотрят на нас с осуждением. Два взрослых, некогда женатых человека, остановились на парковке возле детского сада и занимались… черти чем! Если бы кто-нибудь позвонил мне и сказал, что возле садика, где сейчас мой сын, стоит подозрительная машина, я бы отправил охранника проверить немедленно. А сейчас злюсь, что по вине какой-то мнительной тетки потерял половину дня, да еще и стал посмешищем.
Но это, конечно, игра воображения. На первом этаже здания паспортный стол, и мы можем выходить из подъезда по миллиону причин.