Ник отвел взгляд и покачал головой.
– Я бы тебе сказал.
– Ну да, – задумчиво согласилась, растирая холодные ладони. – Ты бы не стал прикрывать этого муда… Может, пойдем, а? Я дико проголодалась.
Словно в подтверждение этих слов желудок издал громкое урчание. Никита с подозрением покосился в мою сторону.
– Хорошо, что ты так быстро оклемалась, но все-таки…
Он кивнул в направлении укатившего минивена.
– Никитосик, миленький, ты же не расскажешь Виоле о том, что случилось?
Я сложила ладони вместе и состроила жалобную рожицу.
– Пли-и-из! Она же неделю будет пилить меня. А за что? Что я такого сделала?
Парень вздохнул и глубокомысленно произнес:
– Виола не станет ворчать на пустом месте. А вот тебе иногда стоит прислушиваться к советам старших.
Я закатила глаза: ну вылитая бабуля, царствие ей небесное.
– Ладно, – обреченно согласился Ник, поднимаясь по ступенькам. – Но обещай, что не станешь больше делать таких вот глупостей.
Он повернул голову и продемонстрировал выразительный взгляд. Я радостно закивала.
Домофон издал протяжное “пи”, и мы вошли в подъезд.
Пятиэтажка, в которой проживал Никита, хоть и считалась новостройкой, но так же, как и старые дома была без лифта. Поднявшись на последний этаж, я заработала легкую одышку.
«Пора брать себя в руки», – подумала рассеянно. – «Утренние пробежки в парке – то, что доктор прописал».
Поковырявшись в многочисленных хитроумных замках, Никита, наконец, распахнул дверь.
– Велкам.
Я шагнула в темноту прихожей. Тут же споткнувшись обо что-то мягкое, едва не растянулась на скользкой плитке.
– Баксик, твою ж мать, – выдохнула, с трудом восстановив равновесие.
Упитанный, словно сельский поросенок, котяра по кличке Бакс считал себя полновластным хозяином квартиры. Никита же, по его кошачьему разумению, состоял при «дворе» на неопределенной должности: что-то среднее между швейцаром, личным поваром и чесалкой для пуза.
Получив от меня солидный пинок, Бакс возмущенно мяукнул и врезал лапой по моей лодыжке. Я в очередной раз порадовалась своей прозорливости: после жалоб Никиты на ободранные котом обои и мебель, я подарила вредителю антицарапки – серебристые чехольчики для когтей. Баксик подарку не обрадовался. Весь день пытался содрать их, но осознав бессмысленность затеи, смирился.
Никита щелкнул выключателем.
– Гаденыш, – пробурчал добродушно, сгребая в охапку пристроившегося на тумбе кота. – Как вернулся из поездки, первым делом забрал его у соседки. А это волосатое чмо в благодарность нассал мне в тапки.
Я весело хихикнула.
– Жирнющие котлеты Таисии Романовны из кого угодно сделают мстительную тварь. Мы печеночку любим, правда Баксик.