— Я сам возьму, — устрашающе рычу напротив ее губ.
— Строганов, не дури. Поигрались и хватит, — качает головой с серьезным видом, но по ее вздымающейся груди, что касается моей, понимаю, что нихрена еще не наигрался.
— Просто секс, значит? И больше не виделись? — припоминаю ее вчерашний рассказ.
— А ты уже успел заняться сексом в этом году? — кидаю ему ответную предъяву. — И кто вообще сказал, что речь в моем рассказе шла о тебе? — молнии сыпятся из ее глаз, врезаясь прямо мне в сердце.
Она ревнует. Она обижена. А это значит…
— Ты говорила обо мне, — заявляю твердо, чувствуя прилив сил.
— А вот и нет, — дергает головой, словно танцует. — Все, Макс! Отпусти. Мне надоело. Это больше не весело.
Толкаю ее к столу и тут же усаживаю на него, хватая за талию. Устраиваясь между ног, не спрашивая разрешения и не ожидая приглашения. Женя упирается ладонями мне в грудь, пытаясь оттолкнуть, но это тоже самое, что двигать стену.
— Не весело тебе? — впиваюсь большим и указательным пальцами в ее мягкие щеки. Губки приоткрываются, сморщиваясь в забавный бантик. Женя хлопает глазами, смешивая в зелени панику и негодование. Самые прекрасные глаза, в которые я когда-либо смотрел.
Я уже на пределе. Скоро просто взорвусь, и сдохнем мы оба. Она в этом виновата. Вот и пусть горит рядом со мной. Стремительно приникаю к ее губам, настойчиво врываясь в рот языком. Фомушкина ерзает напротив меня, пытается убежать, но как я уже говорил… Это невозможно. Она зависит от меня. Это необъяснимо, но происходит каждый раз, стоит нам оказаться вместе.
Отвечает на поцелуй. Борется со мной. Гладиаторы на арене не сражаются с таким отчаянием, как она. Чего она так боится? Почему не подпустит меня ближе. Это никогда не имело для меня значения. Ни с одной девушкой, но она… Свободолюбивая кошка. Как же я хочу ее приручить. Не просто хочу, жажду всей своей черной душой и угольным сердцем.
— Я так не могу, — бормочет в перерывах между поцелуями. — У тебя есть девушка.
— Мы расстались, — продолжаю целовать и покусывать ее кожу. Подбородок, шея, ключицы. Забираюсь руками под пижамную маечку, чувствую мурашки на ее теле.
— У меня…
— Вы тоже расстались, — обрываю ее на середине фразы.
Не хочу это слушать.
— А Света и Рома в курсе? — Женя все таки отпихивает меня от себя, но я все еще удерживаю ее в плену. — Кто это решил, Макс? Ты? Не много ли на себя берешь?
— В самый раз, — слышу за окном звук мотора и шелест шин по снегу. — Сейчас они все и узнают, — широко улыбаюсь.
— Не вздумай, Строганов, — шипит кошечка.
— Попробуй помешай мне.