Вначале придется привести достаточно длинную цитату. В 1927 году, анализируя частное предпринимательство эпохи НЭПа по материалам ОГПУ, Ю. Ларин писал:
«Полностью буржуазный капитал не исчезал и не прекращал своей активности даже в разгар военного коммунизма. Но абсолютная величина средств, находившихся в его распоряжении, была сравнительно невелика, – слишком свежа еще и достаточно основательна была конфискация капиталистического достояния, произведенная нами в 1917-1919 годах…
История накопления буржуазного капитала в таких размерах, что он получает некоторое, хотя и второстепенное, значение в народном хозяйстве страны, начинается у нас поэтому только с новой экономической политики, с 1921 года…
Припрятанных от дореволюционных времен остатков и накоплений периода военного коммунизма от валютных операций и от мошенничества можно насчитывать в руках буржуазии, как я уже указывал, миллионов 150. Все же остальное, вся остальная величина частного торгового, промышленного и кредитного капитала, которая сложилась к 1923 году, то есть примерно миллионов 350, – все это было накоплено частными капиталистами в период первых лет нэпа в результате из нелегальной деятельности.
Основные 12 видов этой деятельности следующие: 1) агенты и соучастники частного капитала в госаппарате; 2) лжегосударственная форма деятельности частного капитала; 3) злостная контрагентура; неликвидные фонды; 4) хищническая аренда; 5) нелегальная перекупка; 6) контрабанда; 7) государственный денежный кредит; 8) государственные займы; 10) валютные операции; 11) уклонение от налогов; 12) лжекооперативы»[127].
В конце века история повторяется, но уже с брутальным размахом. Полностью частный капитал так и не исчез за все семь десятилетий советской власти. Но абсолютная величина его оказалась еще менее значимой, чем в 1921 году. В памяти были уже не только конфискации 1917-1919 годов, но и индустриализация и коллективизация 30-х и экономические судебные процессы 60–70-х годов. Поэтому история нового русского капитала как явления в масштабах страны начинается с конца 80-х годов, эпохи перестройки и нового мышления.
Нет достоверных данных, позволяющих судить о доле фарцовщиков, цеховиков и маргинальных «воров в законе» в том, что сегодня является русским частным капиталом. Не вызывает сомнений, однако, что большая часть этого капитала возникла в период с 1988 по 1995 год, когда последовавшие друг за другом гайдаровская либерализация цен, чубайсовская приватизация и черномырдинские залоговые аукционы и ГКО предоставили возможности, не снившиеся дельцам эпохи нэпа.