КРУГИ ВЛАСТИ
Современный конфликт власти и общества в России является внешней завершающей фазой развития внутреннего конфликта русской власти.
Из коммунизма тотальная русская власть вышла, будучи беременной гражданским обществом. Конечно, самого общества в тот момент еще не существовало, но призрак его уже бродил по России. «Теневое общество» угадывалось в странном раздвоении сознания властной элиты, породившего феномен коммунистического либерализма.
Перестройка стала спусковым механизмом, и притаившееся противоречие начало интенсивно развиваться. Коммунистический либерализм вылился в раскол. Произошло удвоение власти, часть властной элиты позиционировала себя под названием «демократическое движение» и стала претендовать на то, чтобы быть представителем гражданского общества. В связи с отсутствием последнего этим планам не суждено было сбыться. Впрочем, это не помешало «демократическому движению», пройдя ряд стадий в своем развитии, успешно трансформироваться обратно во власть, но уже посткоммунистическую[130].
Посткоммунистическая власть была во многом похожа на свою предшественницу, но в одном существенно от нее отличалась: она была слабой. Слабость не позволила ей стать тотальной, и из-под ее руки выскользнуло общество. Это общество было тоже слабым, неорганизованным, инфантильным. Но зато оно было настоящим. Между слабой властью и слабым обществом вновь возникает движение с олигархами, партиями, общественными деятелями и журналистами. Его статус двойственен, непонятен: с одной стороны, это виртуальное гражданское общество, с другой – конкурирующая власть. Но в момент, когда это движение должно было бы набрать высшую силу, оно растворяется во власти и обществе, оставляя их наедине друг с другом[131]. Кажется, все вернулось в исходную точку, власть опять одна и играет в политику сама с собой. Но теперь она проживает в коммунальной квартире, в соседней комнате живет общество. Не гражданское, но все-таки…
Тотальная, всепоглощающая, монолитная власть. Власть с едва наметившимся двоемыслием, несущая в себя общественную потенцию. Власть, расколотая на враждующие лагеря, один из которых имеет смелость называть себя гражданским обществом. Странный симбиоз власти, общества, контуры которого начинают проступать сквозь мешанину российской политики, и движения, виртуального посредника, вобравшего в себя энергию своих реальных оснований. Наконец, чахоточная власть и далеко не гражданское общество впервые наедине друг с другом. Вот краткая версия эволюции русской власти в эпоху посткоммунизма.