В реальной демократии объективность и независимость СМИ гарантирована ее финансовой состоятельностью. Пресса самоокупаема и даже прибыльна. Ею владеют ради прибыли, ею управляют ради приумножения прибыли. Ни одно издание в мире не свободно политически от взглядов своего владельца. Спорить можно только о степени зависимости. Но сами владельцы связаны с обществом экономическими результатами деятельности СМИ. Читатель (зритель) голосует долларом (фунтом, маркой, франком и т. д.).
Чрезмерно ангажированная пресса теряет тираж и аудиторию. Короче, как писал Владимир Маяковский: «Газеты созданы трестами; тресты, воротилы трестов запродались рекламодателям, владельцам универсальных магазинов. Газеты в целом проданы так прочно и дорого, что американская пресса считается неподкупной. Нет денег, которые могли бы перекупить уже запроданного журналиста. А если цена тебе такая, что другие дают больше, – докажи, и сам хозяин набавит»[129].
В России преобладает политическая мотивация контроля над СМИ. Русская пресса либо убыточна, либо с трудом сводит концы с концами. Лишенная прямых государственных дотаций, пресса стала в России легкой добычей нового частного капитала, который некоторое время распоряжался ею по своему усмотрению, стремясь усилить таким образом свое экономическое и политическое влияние. При таких условиях пресса является не столько средством массовой информации, сколько средством массовой манипуляции сознанием населения. Но после того как в 1999 году власть укоротила поводок финансовым и сырьевым магнатам, пресса попала вместе со своими владельцами под контроль тех политических групп, из которых состоит тело современного русского государства.
В конечном счете, независимые СМИ России оказались лишь второй производной русской власти.
В России сложилась парадоксальная ситуация. В стране нет гражданского общества, но существуют институты гражданского общества. При ближайшем рассмотрении выясняется, однако, что так называемые институты гражданского общества являются превращенной формой институтов власти. Благодаря этому русская власть, продолжая оставаться единственным реальным политическим игроком, в течение ряда лет мимикрировала, выступая то в роли шутовских олигархов, то в роли беспощадных и бесстрашных журналистов.
Но демократия пожирает своих детей. В первом акте пали магнаты, во втором – телеведущие. Наконец власть вновь предстает перед нами в своем натуральном виде, но уже не как кремлевская власть, а как власть губернаторская, которая и будет решать судьбу очередных выборов.