Мысль о финале снова подталкивает меня к мыслям о следующем сезоне.
С шумом выпускаю из лёгких воздух, глядя перед собой.
Я не хочу откладывать этот вопрос. Если откладывать какой-то вопрос, он нагонит тебя быстрее, чем ты думаешь.
Перевожу глаза на коридор.
Девчонка упрямо припускает за мной, размахивая розовой пластиковой игрушкой. Боюсь, как бы её ноги не переломались по дороге, потому что эта обувь на них выглядит так, будто к лодыжкам розовыми лентами привязали кирпичи.
— Второй мяч был просто бомба! — тараторит она, оказавшись рядом. — Ты очень быстрый…
Лестно, с учетом того, какой пи*ды я только что за это получил.
Меня обдаёт тонким цветочным ароматом и яркой девчачьей аурой. Я даже слегка отшатнулся от такого фейерверка, потому что она, как и Гибсон, не слышала о личном пространстве.
На турникете вспыхивает зелёный.
«Угукаю», толкая вертушку, и прохожу, вытянув вверх руку с сумкой.
— Эммм…а дальние броски у тебя не очень… — летит мне в след.
Ага, я в курсе.
Выхожу на улицу и осматриваю стоянку в поисках белой ауди.
— …а ваш атакующий еле ноги переворачивает… — раздаётся за моей спиной.
Да что ж такое?
Сбегаю с крыльца и смотрю на небо, сощурив глаз. Ну, точно. Дождь пойдёт. Блядство. Нужно купить обезболивающее. Не хочу сегодня терпеть.
— Я…эммм…попросилась к тебе в друзья в инстаграмме… — жужжит назойливая мушка, преследуя меня по пятам.
— Подглядывать будешь?.. — спрашиваю, подходя к багажнику ауди и легонько по нему стучу.
Света открывает его, и я забрасываю внутрь сумку. Поворачиваю голову, привлечённый тишиной.
Неужели?
Я вообще крайне редко третирую женский пол. Гораздо удобнее быть милым душкой, поверьте мне. Даже гардеробщицы в театре не могут устоять перед моим великолепием.
А эта…
ЭТА мне ни в каких сферах не интересна. Провинциальная двадцатилетка, живущая за городом в доме моего старшего брата. Каждое слово в этом предложении намекает на бесперспективный гемор, с которым я даже близко не мыслю связываться. Это дичь, даже теоретически.
Няня нахмурилась и покраснела, но зелёных сверлящих глаз не опустила. Я уже подзабыл, что её милыми чертами можно резать стекло. На ней практически нет макияжа. Кожа светлая и прозрачная. Настороженные глаза прямо на уровне моего подбородка. Света тоже достаточно высокая, но у этой вообще ноги бесконечные, а с этими табуретками на ногах ей даже шею выгибать не нужно, чтобы метать в меня зелёные молнии.
Она снова стоит так близко, что мы практически соприкасаемся одеждой.
Порыв ветра подхватил прядь пепельных волос и швырнул ей на лицо, царапнув моё. Она дернула головой, чтобы её убрать.