– Бенджамин… – с трудом заговорил Феликс, приподняв глаза. – Это… это прекрасно. Огромное спасибо.
Паренек нервно усмехнулся:
– Пожалуйста, я очень рад…
Минтвуд передал рамку Шерилин и приблизился к Бену, чтобы заключить того в объятия. Тот взволнованно задрожал, почувствовав такие деликатные прикосновения от колдуна, но откликнулся, положив руки ему на спину. На секунду, кажется, простокровный задержал дыхание, позволяя своему телу размякнуть в теплых ладонях Феликса.
Редлоки ласково улыбнулись друг другу, наблюдая за данным зрелищем, а Натаниэль следил за происходящим несколько поодаль, вспоминая вчерашний разговор с Антуанеттой и Элеонорой. В его голове пронеслась мысль о том, что ему следует незамедлительно поговорить со старшим братом, чтобы выразить, в каком-то роде, свою поддержку.
– Теперь понятно, отчего ты так пристально изучал мою татуировку, – ухмыльнулся Минтвуд, хлопая Уорда по плечу.
– Хах, да, конечно…
– Так-так… – колдун с челкой внимательно осмотрел присутствующих, и вдруг его взгляд стал несколько озадаченным. – А где Нора?
В комнате повисла тишина. Было слышно лишь хлюпанье вокки в полупустой бутылке Мэттью.
– И Антуанетты с Николасом нет? – погрустнел он.
Шерман и Нейт опасливо переглянулись, и тогда русый маг с веселым обаянием накинулся на друга, заставляя всех вокруг подключиться к его бойкому смеху:
– Ладно, ты нас спалил!
– А? – недоумевал Феликс, пока Редлок то и дело мял его плечи.
– У нас есть еще один сюрприз, который появится вместе с названной тобою троицей!
Минтвуд принялся охать и ахать, возмущаясь поведением ребят, пока остальные присутствующие притворно улыбались, думая о том, что перечисленные именинником ребята могли и вовсе не вернуться… вовремя.
Вспомогательная коллегия работала в своем обычном режиме, когда сквозь пространство в холл здания ворвались Мейпл, Леруа и Блэкуолл, все еще судорожно переводя дыхание от пережитого ими кошмара. К ребятам сразу же подскочили Эдвард и Кирен, начав наперебой задавать им различные вопросы. Склянки с одним из элементов с лихвой хватило на то, чтобы заткнуть их на пару минут. Нора, на которую сильнее всего повлияла случившаяся стычка, поспешила увести мужчин, дабы дать им подробный отчет обо всех неприятных событиях, приключившихся с ней и ее друзьями.
Николас повел Антуанетту в комнату отдыха и, усадив девушку на одно из кресел, присел на корточки, чтобы залечить ее кровоточащую ладонь. Леруа молчала и, кажется, не хотела смотреть в глаза своему соулмейту. Чародей же буравил ее своим взглядом и в конце концов, не выдержав, заговорил: