– С родителями? – аккуратно поинтересовался Нейт, когда они подошли к нужной двери.
– О нет, твои бабушка с дедушкой умерли во время первого этапа войны. Но у меня оставался младший братишка. Твой дядя Джулиан. Тогда он был еще подростком, не старше тебя сейчас.
Колдун отворил дверь и позволил сыну пройти вперед.
– И что сейчас с тем домом?
– Я отрекся от своей собственности три года назад, – спокойно констатировал он. – Сейчас там, кажется, стоит небольшой отель.
Натаниэль сглотнул – три года назад начался второй этап войны, когда во время задания был убит целый отряд магов, в который как раз входил Джулиан.
– Проходи, не стесняйся, – Дом подталкивал сына. – Осмотри здесь все, а я пока займусь ужином.
– Хорошо, – юноша наблюдал, как мужчина спешно отправляется в сторону кухни, легонько улыбаясь.
Натаниэль прошел несколько метров по прихожей и сразу же оказался в небольшой уютной гостиной. Оформление этого дома напоминало коллегию – темное дерево, массивные детали и золотая отделка. Напротив дивана располагался камин и вместительная полка вдоль всей стены, на которой покоился телевизор. Там было много свободного места, и, как показалось Гринфайеру младшему, оно предназначалось для фотографий, коих здесь не было от слова «совсем».
Помимо кухни и ванной комнаты, в коридоре было еще два прохода, и Нейт прекрасно понимал, что один из них – родительская спальня, а другой – его детская. Он нерешительно потянулся к одной из ручек и повернул ее. Огромная кровать с балдахином, две прикроватные тумбочки и платяной шкаф у противоположной стены – ничего интересного. Юноша уже собирался уходить, как вдруг заметил фоторамку, висящую на стене у миниатюрного туалетного столика. Подойдя ближе, он понял, что внутри находится не снимок, а обгоревший по краям кусочек бумаги, надпись на котором гласила: «Спасибо, что привел меня к жизни, о которой я всегда мечтала». Рядом было нарисовано мелкое небрежное сердечко. Нейт улыбнулся, дотронувшись до рамки – это был почерк его матери.
Детская комната в квартире Гринфайеров была очень умиротворенной, с множеством мягких покрытий, которые заставляли ее выглядеть несколько «плюшево». Все здесь было преимущественно окрашено в голубые и светло-бежевые тона. По сути, здесь тоже не было ничего будоражащего внимание Натаниэля – пеленальный столик, шкафчик, манеж и люлька. Он почему-то невольно усмехнулся, увидев в кроватке мягкую игрушку в виде жирафа. Все здесь выглядело, как выставочный образец – не возникало и мысли, что этим когда-то пользовались.