Мы неторопливо совершили один круг по дорожкам оранжереи, мощенной гладким камнем, привезенным из северного Тюрра, а затем подошли к беседке в самом ее сердце. Князь помог мне подняться по мраморным ступеням, придерживая за локоть, и я присела на каменную лавку, чувствуя спиной через тонкую слой ткани платья ее прохладу. Князь присел напротив. Повисла пауза.
Гвардейцы бродили неподалеку, скрываясь за объемными кустами шиповника. Оказавшись вне зоркого ока Девятого Дракона, юнцы расслабились, и до беседки доносились отголоски сальных шуточек. Один из голосов казался чертовски знакомым. Уж не тот ли гвардеец, которого в свое время наказали за отлучку?
– Скажите, князь, – я решила утолить свое любопытство, не в силах ему противостоять, – слухи, которые ходят в Геммине о вашей персоне – правда?
Лоркан откинулся на лавке, скрещивая руки на груди:
– Людские языки – злы, не верьте всему, что вам говорят.
Я прищурилась, ощущая, как в груди разгорается азарт:
– Говорят, что вы жестоко наказываете тех, кто не хочет плясать под вашу дудку.
Лоркан усмехнулся, не выказывая ни капли волнения:
– Говорю же, не верьте слухам.
Лоркан смотрел на меня в упор, игнорируя все правила придворного этикета, которые гласили, что нельзя пялиться на собеседника так, словно он занял у вас внушительную сумму и вот уже третий год не отдает. Князь изучал меня и делал какие-то выводы. Интересно, какие?
– Леди Ималия, выглядите вы неважно. Спали плохо? – фальшиво-заботливо заметил Лоркан, неожиданно меняя тему. В груди вспыхнул крошечный огонек – проблеск ярости. Лоркан знал наверняка, что Одхан берет меня измором и не прилагал никаких усилий, чтобы его урезонить.
– Ваш придворный маг не дает мне прохода, – отчеканила я, глядя князю в глаза. Я была полна негодования, и, пускай он посчитает мое поведение за непростительную дерзость, силы мои были на исходе. – Не могу из дома выйти, чтобы не наткнуться на его фокусы.
Глаза Лоркана потемнели. Дурашливая расслабленная улыбка пропала, уступив место серьезному выражению лица. Вот он, настоящий Девятый Дракон.
– Я же просил вас помочь мне, Ималия, – мягко напомнил он, – а теперь вы знаете, что Одхан выбирает методы….
Он замялся, подбирая слова, которые не являлись бы прямым оскорблением верховного мага. Могущественные колдуны могли услышать упоминание своего имени за много километров. И отомстить.
– Не самые приятные, – я закончила за князя фразу и замолчала, комкая в руках подол платья. Я понимала, к чему клонил Лоркан. Одхан действует по-своему, принося суматоху в окружение и планы князя, но тот и слова сказать магу не может. Ведь Одхан действовал исключено в интересах Лоркана и Аралиона, пускай и перегибал палку.