— Раз нам нужно делать вид, что мы влюбленная парочка, важно не спалиться на мелочах. Я должен знать, какие книги ты читаешь, какую еду не любишь, чем увлекаешься, что не переносишь, есть ли у тебя бзики, — он договорил, окинул меня странным взглядом. Совсем другим взглядом, непривычным. Передо мной будто сидел другой человек.
Лютый увлекся едой, и несколько секунд в палате слышалось только цоканье вилки о тарелку. «Жених» поднес ко рту столовый прибор, наполненный кашей и салатом, и замер.
— Что с тобой? Горло болит? — отставил тарелку на тумбочку и повернулся ко мне, а я заметила, что неосознанно прижимаю ладонь к шее. — Я буду стараться, Лина. Чтобы мы выжили, а дальше, как попрет, — последнее выдохнул шепотом и убрал локон волос с моей щеки. — Ты сильнее меня. Ты смогла перестроится, сообразить, что к чему, даже на краю обрыва. И я хочу не просрать это дело. Я стану щитом, вот увидишь. Сыграем в жениха и невесту, Ангел?
Я сидела и смотрела в его глаза, пытаясь понять, что произошло, пока меня не было в палате. То, что разительная перемена в поведении урода связана с Максом, догадывалась. И слова сероглазого тоже были странными, и его визитка казалась подозрительной. Я прикусила губу, осознав, что теперь нормальное отношение ко мне любого чужака воспринимала как тревожный сигнал.
Мотнула головой, позволяя пряди волос снова упасть на лоб.
— Хорошо. Я расскажу.
Что бы ни произошло, Лютый, наконец, пытается прислушиваться. Не слепо тянуть меня за связавшую нас цепь, куда ему надо, а остановился, чтобы посмотреть на того, с кем связала его судьба.
— Но на каждое моё откровение жду ответ. Согласен? — Выдохнула и, собираясь с мыслями, посмотрела в окно. — Я очень люблю лошадей. Порой мне кажется, что даже больше, чем людей. В детстве мечтала стать ветеринаром, но отец настоял на экономическом образовании. Теперь я владелец сети приютов и гостиниц для животных, но и сейчас для меня большее наслаждение помочь живому существу своими руками, чем подписью на бумажке.
Поделившись, я часто заморгала, пытаясь сдержать непрошенные слёзы. Представить не могла, как скучаю по своему делу. Опустила голову и вздохнула:
— Твоя очередь. Чем ты дышишь?
Лютый скрипнул зубами, натянул губы в подобии улыбки.
— Лошади… Опасные животные для хрупкой женщины. Я ничем не ды… — он запнулся и чертыхнулся в воздух. — Ладно. Люблю спорт и, — отвернулся, — детей. Мечтал когда-то преподавать. Макс сто лет назад звал тренером в свой клуб, но не сложилось. А еще, — Лютый довольно уверенно поднялся на ноги, а я от неожиданности отклонилась. — Мне нравятся камни, — он порылся в кармане брюк, что висели на стуле, и показал мне кольцо. Бриллиант засверкал в лучах света. Мужчина подошел ближе, протянул руку и глухо сказал: — Позволишь?