В комнату зашла Ирина. Настя почему-то покраснела, чем вызвала удивление матери.
— Ты что-то ищешь в документах? — Румянец Насти стал еще гуще. — Просто навожу порядок в шкатулке.
— А у меня что-то неспокойно на душе. Тревожно, — пожаловалась Ирина.
— Тебе надо отдохнуть и прими свои таблеточки. Хочешь, я чай с ромашкой заварю? — Ирина с нежностью смотрела на дочь и радовалась. Какая она заботливая. Как бережно к ней относится. Но тут же подавила тяжелый вздох.
Настя решительно закрыла шкатулку, твердо решив отказаться от Дашиной затеи. Незачем ворошить прошлое. Незачем волновать мать.
Ненов пригласил Дашу в кабинет. Лицо его выражало озабоченность и даже некоторое чувство вины. Он искренне хотел помочь девушке. Но чем больше старался, тем дальше был от результата.
Даша молча смотрела на Ненова. Она уже не задавала обычного вопроса о том, как идут поиски.
— Пока ничего нового. А что Настя? Как она отнеслась к твоей просьбе?
— Мне кажется, что она ничего не хочет менять. Боится за мать.
— Плохо.
— Да зачем нам нужны эти результаты?! — Даша теряла терпение.
— Понимаешь, есть одна заковыка. Мне кажется, что с результатами что-то не так. Что именно, я пока не знаю. Но одна версия у меня имеется. Только доказать ничего не получится без этих документов — доступ к информации недоступен.
— Да и черт с ними! Надо просто повторить тест ДНК. Всего лишь между мной и Настей. Разве этого недостаточно?
— Вполне. Если придется выявить степень родства между тобой и Ириной. Это и в самом деле простое решение проблемы. Но мне бы хотелось довести начатое расследование до логического завершения. С трудом верится, что могла произойти такая грубая, практически немыслимая ошибка.
— Богдан Владимирович! Мне нет дела до тех, кто мог допустить ошибку или намеренно выдал негативный результат. Я настаиваю на проведении новых исследований!
— Ты не хочешь мне помочь?
— Нет. Я устала! У Вас только профессиональный интерес — докопаться до виновных. К тому же, я все чаще думаю, что поиски зашли в тупик исключительно потому, что идут в неверном направлении. Я ничего не чувствую ни к Насте, ни тем более к ее матери. Так не бывает. Они мне чужие.
Богдан молча выслушал Дашу. Он понимал, что дальше тянуть было невозможно. Нервы были на пределе у всех.
— Хорошо, — наконец решительно сказал он. — Остается только взять биологический материал. Обязательно у Ирины Дымовой, в девичестве Селивановской.
— Но… Настя против того, чтобы тревожили ее мать.
— Это уже проблема. Необходимо ее согласие на проведение исследований. Я в ближайшее время буду в Воронеже. Сам попробую поговорить с ней.