Легонько дотрагиваюсь рукава Марка и веду за собой в коридор.
— Сосед, значит, — точно обманутый муж, рассержено говорит Лютольф. — В какой квартире он проживает?
Мы замираем в прихожей возле шкафа-купе. Адвокат порывается выйти в подъезд, но я все еще торможу его за ткань пиджака.
— С дедукцией у вас порядок Марк Яковлевич, однако, прошу учесть, что вы имеете дело с Настей Романовой. Девушкой, у которой все складывается через ж… — авансом представляю лицо Марка, когда он узнает новость, — жерди и острые тернии судьбы!
— Романова хватит юлить!
— А чего это вы так взбеленись? Ревнуете, что ли?
— Перестань кривляться, ведешь себя неразумно.
Цельсий в крови Лютольфа закипает. Адвокат привык получать все по первому требованию. Я же тяну с объявлением ответа до последнего, наверное, сама никак не могу поверить. С опаской делаю шаг за спину Марка, обняв, разворачиваю его лицом к большому зеркалу на дверце шкафа.
Под откровенно-сердитый взгляд Лютольфа кладу голову на крепкое мужское плечо. Довольненько улыбаюсь. В конце концов, жертва сплетен здесь я, а Марк, состоявшийся деловой адвокат, потерпит. Не всем Лютольфа по шерстке гладить и ползать перед ним на цырлах.
— Вот он.
— Кто?
— Родненький отец нашей Стефании.
— Смешно, — без намека на радость выдает Марк.
— А я и не шучу, лаборатория-то государственная…персонал квалифицированный…
— Что за вздор! — нервно дергается адвокат, стряхивая мои объятья.
Отшатываюсь, но сохраняю равновесие.
Бравый Степан изваянием окаменел в углу, держит руку на пульсе. И вроде брякнуть фразу для справедливости надо, но ой как не хочется конфликтовать с самим Лютольфом. Степа шумно вздыхает, мол, если что я здесь, имейте в виду.
Марку же плевать на отставного военного, Лютольф, кажется, был не готов к неплановому отцовству. У адвоката дергается левый глаз.
— Это не розыгрыш, — утвердительно заявляю и, набрав воздухом легкие, продолжаю громче, — Вера! Вера, чего притаилась? Давай тащи сюда свои каракули с гербом!
На эмоциях Лютольф смахивает взмокшую от пота челку, упирает кулаки в бока.
— Меня даже крестным к родной племяннице не взяли. Какая дочь?
— Ох, не оправдывайтесь уважаемый, — не лезу за словом в карман, — я, знаете ли, тоже не в диком восторге!
На логичные возмущения Марка я отвечаю руганью не потому, что действительно так считаю, а скорее в сердцах. Да, Лютольф плохо знает меня и Стешу. Закономерно слышать его сомнения, однако и я навязываться в новую семью не намерена.
— Мы договаривались на юридическую поддержку Анастасия Евгеньевна, а не цирк с овациями. Ты снова лжешь. — Фыркнув, устремляет на Веру свой взгляд. — Как такое возможно?