Со лба стекает струйка крови, стоит почти голая в окружении троих уебков. Саша в другом углу гаража, прижата лицом к стене одним амбалом, уже без нижнего белья. Тварь уже начал расстегивать свои штаны, когда я ворвался.
Пользуясь моментом, подлетаю к нему сзади и с силой отшвыриваю в стену. Его дружки моментально реагируют, подрываются ко мне, оставив ню.
— Папаааа! Слышу я пронзительный визг дочери, оборачиваюсь и вижу, как амбал уже поднялся и достал ствол, нацелив на меня.
Блядь, он слишком близко, чтобы промазать.
Его подельники еще не успевают ко мне подбежать, когда раздается оглушающий выстрел.
Слух разрезает дикий визг дочери:
— Папаааааааааааааа!!!!!!!!
Аня
В нос ударяет сильный запах лекарств.
Открываю глаза и хватаюсь за голову, от боли искры из глаз. Пальцами нащупываю огромную шишку.
Перед глазами белый потолок, комната ярко освящена, да так, что глаза режет.
Так стоп? Где я? В больнице? какого черта я тут делаю? Пытаюсь оглядеться по сторонам, нет, это точно не больница, слишком роскошный интерьер.
Лепнина на потолке, декоративные торшеры по бокам огромной кровати, вычурная, словно королевская, мебель.
Что вообще происходит? И почему я чувствую себя так, будто прошла войну? И еще, почему-то жутко хочется плакать, прям ком в горле стоит.
Воспоминания гнусными червями лезут в голову другим, медленно извиваясь в закоулках памяти.
Машина, удар, похищение, гараж, жестокий амбал срывающий с Сашки одежду, трое парней, окружившие меня, и губы… губы того ублюдка на моей груди, пока второй запускал руку мне в трусы.
Тошнота в тот же миг подступила к голу, я зажимая ладонью рот, тут же села в кровати и, не выдержав, склонилась головой к полу с края кровати, меня стошнило прямо туда, на пол, на красивый белоснежный ковер, приступы подкатывали другим, выворачивая внутренности наизнанку, будто весь мой организм пытался вывести наружу все воспоминания об этой кошмарной ночи.
Опираясь руками на край кровати, я так и сидела полулежа, полусидя, из глаз текли слезы, тело начинало трясти, мозг отказывался принимать информацию, что это случилось со мной.
СО МНОЙ.
Тихой скромной девочкой из провинции. Да я даже секс в машине считаю чем-то грязным и не правильным. Не должно было быть так. Не должно.
И еще, я не знаю, что было дальше. Если, эти уроды изнасиловали меня — я не знаю, как жить теперь. Как вообще после такого можно жить? К горлу опять подступил острый спазм тошноты.
Слезы, крупными градинами сочились из глаз, стекали на кончик носа и капали туда же, на пол, в мерзкую лужу не переваренных остатков еды, вперемешку с алкоголем и воспоминаниями.