То, что сделал Нелидов — это даже не удар. Это… Да он попросту смахнул сотника, как пушинку!
Мы скачем от восторга на валу, кто-то даже принялся обниматься и бросать в воздух треуголки. Казаки в гробовом молчании разворачивают коней и медленно уезжают. Седой казачок попытался помочь упавшему сотнику, но тот отбил в сторону его руку. Оперся локтями на землю, подтянул колени… Встал. Шатается, но стоит. Седой казачок подвел к нему коня. Сотник уцепился рукой за недоуздок и выпрямился.
Я захлопал в ладоши. Встать после такого удара — я бы не смог, например.
— Будем знакомы, Нелидов — прохрипел сотник.
Капитан сдержано кивнул.
Когда казаки немного удалились — капитан сделал несколько шагов назад и тяжело оперся спиной на край рогатки. Вся рота уже толпилась вокруг него, радостно крича нечто невразумительное.
— Тихо! Тихо! — орал Ефим — по местам, песьи дети!
Подпорутчик Чижевский принес капитану его камзол и треуголку. Нелидов благодарно кивнул и жестом подозвал меня к себе.
— Серов. Ты с Ивановым неотступно будь при Чижевском. Ты языки знаешь, а этот медведь — капитан кивнул стоящему рядом со мной Ефиму — людей знает. Чижевский! Как и на что договариваться — тебе поможет ундер-офицер Иванов. Если он занят — то вон тот седоусый жучила, Архип Архипов. Если записать надо или еще что — Серов поможет.
Говорить капитану тяжело. Зубы красные от крови. Хотя били-то они друг дружку не в голову, как в боксе, а в торс. Неужели у Нелидова ребро сломано?
— Вола, что с телегой невского порутчика взяли — на забой. Чтобы поели сегодня от пуза. Ясно? А я пойду, братцы, полежу немного. Что-то мне голову напекло.
Сегодня тепло и душно. В первый ясный день после затяжных дождей солнце старательно выжаривает из земли влагу. Подсознание робко шепчет, что в такую погоду не надо тренироваться. Надо купаться в речке и греть пузико на пляжу. Но страх, который морозит где-то там, в печенках, отвечает — надо качать пресс.
Пот струится ручьем. Делаю комплекс упражнений уже через не могу. Руки онемели после нескольких подходов на отжимания и подтягивания, мышцы живота ноют, но я продолжаю раз за разом поднимать туловище из положения лежа. Еще разок. И еще! И… Уф. Все, в этом подходе хватит.
Поднимаюсь с травы, отряхиваюсь и говорю Сашке, который прилежно пыхтит свой набор упражнений:
— Заканчивай, Заноза. Надорвешься. Делаем растяжку, дыхательные и на отдых.
Запустил я себя, запустил. Это может плохо кончиться.
То, что вчера устроил Нелидов с казачьим сотником — это такая местная форма дуэли. Не та дуэль, где кровью смывают оскорбление, а та, где проверяют, чья воля крепче.