Потому как завтра всему нашему Кексгольмскому полку предписано выступить в поход. До конца месяца мы должны пройти без малого две сотни верст, прибыть в портовый город Либава и войти в состав отдельного осадного корпуса под командованием генерала Фермора.
* * *
Так как наша рота последнее время моталась между лагерем и переправой, то мы не успели как следует обустроиться и пустить корни. А, значит, готовиться к походу нам было не так уж и долго. Когда наша команда вернулась с реки в лагерь — порутчик Нироннен и каптенармус Рожин успели сделать почти всю работу. С утра останется только свернуть палатки и помочь нестроевым погрузить телеги. Так что мое капральство сразу отправилось отдыхать, а я наполнил маслом пару глиняных светильников, разместился на пеньке под брезентовым навесом и принялся разбираться с имуществом польского гостя из будущего.
После передачи основных вещей шляхтича католическому священнику ценного осталось не так уж и много. Блокнот с шифрованными записями, небольшая Библия на латыни, походная чернильница, набор перьев в кожаном чехле, несколько карандашей и старая, изрядно потрепанная книга на языке, похожем на испанский. На обложке напечатано крупными буквами: «Las tretas de la vulgar v comunesgrima» и дальше еще что-то про «лас опозиционес» и какую-то там «дестреза». Слова вроде почти знакомые. Слово «esgima» мне чем-то напомнило французское «escrime» — «фехтование». Если бы не приставка «comun»… А слово «дестреза» в данном контексте у меня вызвало ассоциацию с итальянским «Декамерон». Скорее всего, «дестреза» — это аналог знаменитого итальянского сборника вульгарных эротических рассказов. Фигня какая-то, в общем. Степан говорил, что у наших полковых пушкарей служит несколько иноземцев, и один из них вроде как даже из Испании. Надо будет к ним подойти, пообщаться. Книги нынче дорогая штука, авось получится выгодно продать. Пусть порадуются.
Шифр в блокноте шляхтича был достаточно простой. Обычная перестановка букв, первая строчка — ключ. Перечень какой символ на что заменять. Берем Библию, берем блокнот, чистый лист бумаги и заменяем буквы по указанному алгоритму. Аккуратно, буковка к буковке… и через некоторое время получаем страничку расшифрованного текста.
На польском языке.
Я в сердцах швырнул карандаш в глубину палатки и выругался. Да что ж такое-то, а? Что за мир такой, где у каждого встречного-поперечного свой собственный язык? Вот как же хорошо было в мое время! Если знаешь английский — то, считай, можешь общаться с любым человеком на планете. Наверное. Так-то меня в школе на французский распределили. Тем, кто учил английский я тихо завидовал и до самого попадания сюда чувствовал себя обладателем бесполезного знания. Не, язык-то мне дался легко, это была моя единственная — не считая физкультуры — пятерка в школьном аттестате, но… Помню, как я радовался, когда Мартин Карлович попросил научить его языку. Ура! Пригодилось! Батя был прав, не бывает бесполезных знаний, все когда-нибудь окажется нужным! А здесь же восемнадцатый век, это где д’Артаньян, мушкетеры, король-Солнце и повальная франкомания! Ух, я сейчас развернусь-то! Вот же подфартило!