Мы вышли вслед за вспотевшим Ниронненом и откровенно сонным Нелидовым. Теперь у нашей роты никаких работ нет и не предвидится до самого выхода. Только экзерции. Будем срабатываться с новичками. Их у нас в роте много. Очень много.
* * *
Когда мы донесли мольберт до квартиры Нироннена, на улице уже стемнело. Звонили колокола церквей, горожане расходились по домам после вечерней службы. Я хлопнул Ерему по плечу и отправил домой, ужинать. А сам, пожалуй, пройдусь по морозцу, подышу свежим воздухом. По заведенной традиции вечер капральство проводит без меня.
А вон и Ефим идет от церквушки в окружении монастырских сироток. Те уже переодеты из рванины в красные камзолы. Кафтанов у них пока нет, потому поверх камзолов — обычные гражданские армяки да прочие курточки. А. Точно! Их же сегодня вечером к присяге приводили! Теперь это, значит, полноправные солдаты полка. Скорее всего, Ефим их ведет праздновать.
Подхожу и радостно приветствую:
— Здорово, крестный!
— Здоровей видали, — хмуро отозвался Ефим, — отойдем-ка в сторону, пошепчемся. Есть что сказать.
Чего это он? Наверное, по поводу Архипа? Или что?
— Ну? — в лоб спросил я, когда мы отошли от монастырских на пяток шагов.
Ефим стянул рукавицу, остервенело почесал щетину под шейным платком, и с легкой заминкой начал:
— Знаешь, тут про тебя говорят всякое…И так, и сяк… В общем, я человек простой, Жора. И тебе, как родному, напрямик скажу, без всяких этих самых. Так что слушай. И давай без обид, лады?
— Слушаю. Излагай. — кажется, ничего хорошего он мне не скажет.
— Ты, крестничек, что-то не то вытворяешь. Власть тебе голову вскружила, над людьми измываться стал. Заставляешь людей бегать по морозу, издеваешься по всячески… Глупости ты делаешь, крестник, вот как есть тебе скажу. Заставлять людей бегать просто чтобы покуражиться и власть свою показать — это не дело. Такого люди не примут. И в капралах так долго не задержишься. Смекаешь, что я говорю?
Начинается… Да, конечно смекаю, крестный. В моем детстве это называлось — «страна советов». Когда зрители с трибун кричат, как нам лучше играть. Особенно когда проигрываем более сильному сопернику вроде тех же «Коломяг» — там только и успевай ловить полезные советы.
Настроение было безнадежно испорчено.
— Будь здоров! — я хлопнул по плечу крестного, повернулся и пошел домой, к своим.
Спать лягу. Мне ж так и не дали как следует выспаться после сегодняшней ночной гонки. Надо отдохнуть, завтра много работы.
Мужики поработали на славу. Вокруг дома были расчищены аккуратные тропинки, ровные сугробы возвышались по сторонам, и кто-то даже слепил снеговика. Наверное Сашка. У него вечно детство играет. Сейчас, небось, ужинают с чувством выполненного и нагулянным аппетитом.