Соня нетерпеливо подскочила с места:
— Идём, да? Даш!
— Угу. — Она тоже поднялась. — Идём, да.
— Ты извини меня, правда, — снова завела Соня. — Даш, ну я честно-честно не хотела ничего портить. Я не такая, чтобы на чужом несчастье. Понимаешь, я просто реально не знала, куда пойти. У подруги немного пожила, пока её родственники в отъезде были. А сейчас они вернулись. И теперь там тоже нет места. Ну я и подумала. Я же правда не знала. А иначе бы я точно не стала.
На подходе к парадному Соня вытащила из сумочки ключи. Дашу это немного задело, хотя она прекрасно понимала, что по-другому просто никак — не запереть же девушку в квартире и не оставить ту открытой.
Голоса они услышала сразу, как только вошли. Те раздавались где-то наверху, резкие, злые. Один Даша сразу узнала, устремилась вверх по лестнице. И Соня тоже рванула, даже обогнала, несмотря на своё положение, первой вылетела на площадку перед приоткрытой дверью. Даша за ней. Как и предполагала, обнаружила там Лакшина. И ещё какого-то парня, незнакомого, ей. А Соня того очень даже хорошо знала, сразу назвала по имени, выдохнув изумлённо:
— Антоша? Как ты здесь оказался? Ты что, меня искал?
Лакшин уставился на неё, потом перевёл взгляд на Дашу. Брови сведены, глаза прищурены и в тени кажутся тёмными, почти чёрными. Первый раз она видела его таким, настолько раздражённым и мрачным.
— Чё ваще происходит? Подхожу к квартире, и тут на меня налетает какой-то урод, пытается дать в морду.
Но, судя по всему, попытка оказалась неудачной. Похоже, Лакшин с его богатым жизненным опытом слишком хорошо наловчился отбивать атаки обиженных соперников. Сам целый и невредимый, а у Антоши свежая ссадина в уголке рта и кровь размазана по подбородку.
Он пониже ростом, но определённо постарше. На контрасте с Лакшиным смотрится немного блёкло: песочного цвета волосы, белёсые брови и ресницы, глаза тоже слишком светлые. Скорее всего, он нормальный парень, просто у Даши не получалось адекватно его воспринимать. И вся ситуацию больше походила на типичную сцену из мыльных опер или попсовых ситкомов. Только вот не смешно нисколько! И роль свою хочешь или не хочешь, а всё равно надо сыграть, да ещё достаточно убедительно.
Даша развернулась к Соне, поинтересовалась нарочито громко:
— Так это он — отец ребёнка?
— Угу, — послушно кивнула Соня, потупилась. — Он. — И немножко отступила, хотя бы частично спрятавшись у Даши за спиной.
Потому что до кого-кого, а до Лакшина моментально дошло, а он и без того не в самом лучше расположении духа. Желваки вздулись, лицо закаменело. Посмотрел так, что даже Дашу внутренне передёрнуло, хотя взгляд предназначался не ей. И только Антоша не понял ничего, спросил: