— Какого ребёнка?
Даша хмыкнула.
— Твоего. Будущего. Ты разве не в курсе, что Соня от тебя беременна? Уже больше трёх месяцев срок.
Лакшин приоткрыл рот, но ничего не сказал, опять стиснул зубы, отвёл глаза. А Антоша уточнил недоверчиво:
— От меня?
— Конечно, — подала голос Соня, добавив в него обиды и праведного негодования. — А от кого ещё?
Вроде и умом особым не отличалась, но всегда точно знала, с какой интонацией надо сказать.
Антоша слегка смутился, набычился. Но, похоже, внезапно открывшаяся беременность его не слишком поразила и обеспокоила. Вполне возможно, он о ней уже от кого-то узнал. Его больше волновало другое.
— А этот? — он кивнул в сторону Лакшина, выдохнул ревниво: — Какого хрена ты тогда с ним живёшь?
— Я не с ним, а у него, — поправила Соня с напором, даже немного выдвинулась вперёд. — Он вообще ни при чём! Просто пустил меня пожить. У него, видишь, своя девушка есть. — Она указала на Дашу. — А у меня — мой парень! — Добавила многозначительно, выпятив губы: — По крайней мере, я так думала. Что он мой, и что меня любит. — Сделала паузу и опять добавила, тихо и проникновенно: — Как и я его.
Антоша громко задышал, растерялся, что ему делать: то ли радоваться, то ли каяться, то ли дальше выяснять отношения. Глянул исподлобья:
— Так вы не спали?
— Вот ещё! — возмущённо фыркнула Соня, очень даже натурально, с упрёком уставилась на него, а он вопросительно глянул на Лакшина, видимо, ожидания подтверждения.
— Нет! — отрезал тот.
— Никогда? — сверля его подозрительным взглядом, всё ещё с сомнением уточнил Антоша.
Лакшин не задержался с ответом даже ни на мгновенье.
— Я же сказал, нет.
А Даша точно знала, что «да». Наврал. Хотя, конечно, правильно сделал. Чтобы избежать продолжения ненужных разборок, чтобы не подставить Соню. Только всё равно как-то неприятно стало.
Наверное, он потому и внезапно открывшуюся правду никак комментировать не стал, не высказал Соне претензий. Чтобы не подлить масла в огонь, не добавить напряжённости. Так ведь действительно проще. А если бы Антоша узнал, что Сонечка нагородила Лакшину, будто беременна от него, и тот на это купился, он же не настолько идиот, понял бы — без секса у них не обошлось.
Если честно, Дашу уже мутить начинало от этого представления: от собственной роли спасителя и миротворца, от Сониной наивно-мудрой игры, от Антошиного чересчур гротескного ревнивого тупизма и даже от Лакшинской расчетливо-благородного молчания и мрачно-обиженной позы. И правда — поскорей бы всё закончилось.
Соня уже суетилась возле своего Антоши, стирала кровь с его подбородка, словно с ребёнком общалась, сюсюкала что-то, восхищаясь тем, что он её нашёл.