Преподавателю физкультуры было под сорок. Круглое щекастое лицо, светло-русые волосы на макушке длиннее, а по бокам и на затылке подстрижены очень коротко, почти под «ёжик». Коренастый и невысокий, он по-прежнему оставался очень даже спортивным и натренированным, на равных играл с парнями в футбол и волейбол и держался вполне по-дружески, а летом всегда ездил со студентами на турслёты.
Увидев задолжников, он коварно ухмыльнулся.
— Какие люди! Добро пожаловать. Компания у вас подобралась хорошая. Да, Чернавина?
— А чего хорошего-то? — мрачно откликнулась Даша.
Вот как чувствовала, как знала.
Шагнула сквозь дверной проём и застыла, разглядев студентов, потихоньку выползающих и раздевалок и собирающихся возле низких лавочек у дальней стены зала.
Ну это ж надо! Реальность над ней потешается? Или просто заливисто ржёт и потирает руки от удовольствия, подкидывая подобные сюрпризы.
Даша, конечно, ожидала, что четвёртой парой физкультура будет у какой-то группы, но не у третьего же курса дизайнеров. И что, теперь ей наматывать двадцать кругов по стадиону под насмешливые прибаутки Николая Витальевича, пыхтя и задыхаясь (да, не настолько она великая спортсменка!), на глазах у Юры и Лакшина?
Она досадливо попятилась и едва не налетела на физрука.
— Что такое, Чернавина? — с наигранным сочувствием поинтересовался тот. — Передумала?
— Нет, не передумала, — Даша развернулась, с надеждой и страданием глянула Николаю Витальевичу в глаза, проговорила чуть ли не со слезами в голосе: — Но можно… чтобы не бегать?
— Ага, — кивнул физрук, улыбнулся широко и радостно. И ехидно тоже. — Можно не бегать. Можно попрыгать. В длину, через скакалку.
— В длину я же прыгала, — негодующе напомнила Даша. — А вот если вообще что-нибудь другое?
— Например? — задумался Николай Витальевич и тут же сам предположил: — Ещё один реферат написать? Страниц так на двадцать-тридцать.
— Нет, — торопливо возразила Даша. Реферат она тоже уже писала, не в качестве отработки, а как положено по программе, и больше не хочется убивать время за столь бессмысленным занятием. Только если совсем нет другого выхода. А он, возможно, есть. — Давайте, я лучше что-нибудь протру, помою? — она опять уставилась на физрука с надеждой, добавила убеждённо: — Это ведь тоже физическая нагрузка. — И принялась перечислять, пока он не успел возразить: — Столы, шкафы, тренажёры, мячи…
— Окно, — перебил Николай Витальевич. — В тренерской.
— Да! — радостно воскликнула Даша. — Самое то. Я согласна.
— Хорошо, Чернавина, уговорила, — смилостивился физрук. — Грех пропадать такому энтузиазму. Пошли, пока пара не началась, выдам тебе инвентарь.