— Ты пахнешь этим медом, точно, — улыбнулась она, глубоко вдохнув и вспомнив, что он вчера говорил про проверку ульев. — А еще чем-то острым и холодным… Не помню, — покачала головой. — И травами…
Захар вновь тихо рассмеялся, будто бы даже давясь смехом, не желая в открытую, но и как бы… Лэле было сложно понять всю гамму эмоций, ощущений и каких-то отголосков, которые она почему-то воспринимала. Все перемешалось в голове, усугубляясь болью и головокружением. Однако ей казалось, что она почти чувствует и некую настороженность в мужчине напротив, пусть тот и продолжал посмеиваться; какую-то глубокую задумчивость.
И ее вдруг прям душить от обиды начало, что она не видит его: ни этой улыбки, ни веселых искорок в глазах… Какого те цвета? Ни того, как меняются его черты от веселья или внимания. Да и каков он, вообще, не представляла! Только смутные ощущения габаритов и того самого жара…
Было ужасно не владеть собственными глазами! Мир стал совершенно непонятным и непознаваемым. Да и эти чертовы провалы в памяти удручали!
— Можно я коснусь твоего лица руками? — вдруг попросила робко, подстегиваемая бушующим раздраем внутри себя. — Пожалуйста… Совершенно не могу сориентироваться. Хоть так попытаюсь… «увидеть» тебя?
«Як раптом уві сні
Почуєш голос мій,
Земля втече з-під ніг,
Закручу тобі світ,
Не впущу наяву,
Розтоплю в тобі лід
Ти там, а я ще тут
З тобою Любий Друг.»
Христина Соловій «Любий друг»
На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом леса за открытым окном, да потрескиванием дров и огня в очаге, про который Захар ей еще ночью рассказал, поднес руку, дав ощутить жар, предупреждая. Хоть лето и не сдало еще свои права, уже бывало холодно, особенно ночами, а иного отопления в доме не имелось. Но вытяжка, о которой хозяин также поведал, очевидно, прекрасно справлялась, Лэля почти не ощущала запаха дыма.
Застыла, опасаясь, что обидела или как-то оскорбила его своей просьбой. Полотенце куда-то делось, уже не очищая ее кожу…
— Во мне нет ничего уникального или красивого, Лэля. Человек, как человек, — ровно отозвался Захар немного иным, каким-то совсем бесцветным тоном. А внутри насторожился, уловила, будто не понимал, что именно она хочет…
— Во мне тоже, — рассмеялась Лэля, робко протянув руку, даже не уверенная, что в правильном направлении это делает. — Но мне просто хочется представить тебя… на чем-то реальном основываясь, понимаешь? Как со стенами в коридоре, твоя же была идея…
Он понимал это желание. Да и разумно, почему нет?
Но в данный момент Захар целиком сосредоточился на ином — она не врала и не лукавила! Он это точно знал, на все сто процентов! Когда говорила вслед за ним, что в ней нет ничего красивого или уникального… Вот только, в отличие от самого Захара, это утверждение никак не относилось к девушке, сидящей напротив и протягивающей к нему трясущуюся ладонь!