Вартек Ловриль остается самой знаменитой фигурой Эпохи Ковки и одним из немногих светил доимперского периода, которые не были в значительной степени вычеркнуты из визуальных и исторических записей во время Великой Чистки. Его репутация уже начала расти с началом последней Кетианской войны, но это была слава, построенная исключительно на личном мужестве и боевом мастерстве, а не на командовании. Первые годы своей жизни Вартек провел в северном порту Варраль, до недавнего времени независимом городе-государстве. Отец Вартека был одним из главных заговорщиков в перевороте, который сместил прежний режим и открыл путь для аннексии Воларии.
Будучи третьим сыном и, следовательно, вряд ли получив что-то большее, чем жалкое наследство, Вартек рано записался в армию Волариан. По-видимому, это было сделано без одобрения отца, так как Вартек поступил в армию простым солдатом, тогда как его социального положения должно было хватить, чтобы получить звание младшего офицера. Тем не менее, мириады возможностей отличиться, предлагаемых Веком Ковки, вскоре увидели, что храбрость и мастерство Вартека превозносились по всей империи, обеспечивая быстрое продвижение по службе. Я уверен, что мой император нашел бы полный список всех сражений и подвигов воинской доблести, приписываемых Вартеку, несколько утомительным, так что достаточно сказать, что он был, вполне возможно, самым опасным человеком, когда-либо носившим Воларианскую форму.
Ко времени Кетианской войны он командовал элитным батальоном десантных войск "Морские Орлы". Известно, что он завоевал значительное признание в битве у разреза, но, по-видимому, сыграл незначительную роль в наземной кампании вплоть до гибели Обезьяны. Его точный возраст в это время неизвестен, но можно разумно оценить в тридцать-тридцать три года, самый молодой офицер, когда-либо имевший генеральское звание.
Для человека с такой устрашающей репутацией кажется странным, что многие современные описания Вартека рисуют удивительную картину; более доброй души я никогда не встречал, говорит о нем Энтрил. Завоевать его дружбу - значит познать братство и великодушие на всю жизнь, ибо он никогда не оставлял друга. Мнение Энтрила вполне может быть окрашено тем фактом, что его последующее состояние было значительно улучшено покровительством Вартека, но это остается любопытным портретом человека, который, как полагают, убил более сотни врагов в личном бою. Однако, похоже, восхищение Энтрила было далеко не единственным, ибо все единодушны в том, что он пользовался необычайной преданностью и любовью среди своих людей, что Карвалев печально записал в одном из своих последних посланий, чтобы бежать из города: теперь у них есть свой Тавурек. Наша судьба наверняка предрешена.