Роман Викторович сделал медленный глоток обжигающего напитка – виски был что надо! Янтарная жидкость – крепкая, была так приятна на вкус депутату. Он знал толк в хорошем алкоголе – у него дома имелся свой личный бар с дорогими сердцу (и кошельку) бутылками. С такой работой, как у него – выпить перед сном – значит, дать себе расслабиться и не сойти сума от напряжения. Мужчина довольно усмехнулся и, как подобает хозяину положения, вальяжно обратился к Рустему:
- Рустем Исмаилович, хороший у вас клуб, красивый, богатый, - депутат обвел помещение ленивым взглядом и стиснул в потных объятиях Софию – девушка сжала челюсти, чтобы не закричать от отвращения. – И девочки, что надо.
- Благодарю, Роман Викторович, - Рустем не сводил спокойного, даже расслабленного, взгляда с лица депутата. Черноволосый мужчина легонько шлепнул по обнаженному бедру сидящую на подлокотнике стриптизершу – та захихикала, - вы правы – девочки что надо. Вернемся к делу.
- Да, конечно, мы же здесь не просто так, - Роман Викторович расплылся в улыбке. – Как на счет извинений?
- Да, - Рустем блеснул потемневшими глазами, - вы можете приступать.
Раздался смех – смеялся, с громким свистом, депутат, к нему, вскоре, присоединился его сын с дружком. Они метали взгляды в разные стороны, неуверенно выдавливая свои улыбки. Отдышавшись, Роман Викторович, брызгая слюной от возмущения, громко произнес:
- Ты не понял, ублюдок! Это ты должен извиниться передо мной и моим сыном. Если ты этого не сделаешь, мы удовлетворимся этой девчонкой, по очереди, - депутат прижал Софию крепче к себе, и девушку чуть не вырвало от тошнотворной смеси из пота и еще какого-то запаха, исходившего от мужчины. Наверное, так пахла похоть и грязная душа.
- А с чего ты решил, что отсюда ты выйдешь живым? – убийственно-спокойным тоном, поинтересовался Рустем. – Можешь добавить еще какую-нибудь глупость, чтобы я окончательно решил, как тебя разделать. И твоего сыночка.
Вспышка под столом и крик «званого» гостя известили собравшихся о резких переменах в настроении Рустема. Депутат, вцепившись в свою промежность ладонями, корчился от боли, не в силах выйти из-за стола. Его слюни, перемешенные со слезами, стекали на толстый живот, пальцы рук обагрились кровью, его ошеломленный взгляд свидетельствовал о том, что мужчина жаждет жалости и пощады. «Свита» Романа Викторовича ощутила холодный металл у своих висков.
Рустем, держа в левой руке огнестрельное оружие, не спеша встал из-за стола и, обогнув его, протянул правую руку Софии и помог ей подняться с места. Она с трудом сделала это. Вцепившись ледяными пальцами в ладонь мужчины, красавица оперлась на нее, чувствуя в руке Рустема силу. Словно они были на каком-то светском приеме, черноволосый мужчина, медленно отвел девушку в сторону – ближе к выходу из вип-зоны.