Хнычу, скулю, размазываю слёзы по щекам.
Слышу сверху:
— Ох, горюшко!
Надо мной склоняется худощавая женщина средних лет. На ней — форма горничной. Лицо узкое. И сама она напоминает юркую ящерицу.
— Вставайте, скорее. Гектор Леонидович будет ругаться, если увидит вас на полу… Он строгие распоряжения на ваш счёт дал.
Из всей её речи я выхватываю только одно — отчество Леонидович. И вспоминаю слова отца, что Ибрагим Асхадов дал ему свою фамилию, а усыновлять не стал. Не знаю почему, но мозг цепляется за эту деталь.
Я поднимаюсь с помощью горничной и позволяю ей себя увести. Да, в одну из тех комнат за лестницей, о которых и говорил мне хозяин этого дома, когда мы приехали сюда.
Комната оказывается неожиданно уютной. В тёплых тонах. В ней — кровать-кушетка с множеством разнокалиберных подушек. Пушистый плед небрежно наброшен с краю. Уютно.
— Посидите здесь, я приготовлю вам ванну. Вы совсем продрогли.
Я запоздало понимаю, что не представилась и не познакомилась. Ложусь на кровать, натягиваю на себя плед и понимаю, что тут же проваливаюсь нет, не в сон. В черноту. Густую, вязкую, тяжёлую.
Просыпаюсь от того, что по моему лицу скачут солнечные зайчики. Кровать, на которую я улеглась, не застилая, разобрана. Подо мной чистая простынь, одеяло вправлено в пододеяльник. Но главное не это, а то, во что я одета — длинную, как говорит мама — бабушачью, ночную сорочку! А под ней — нет белья!
Аааа… Значит, вчера меня раздели, помыли и спать уложили, а мозг так и не включился, перегрузившись за день.
Но прежде чем он сегодня начинает генерировать панику и стыд, раздаётся стук в дверь.
На автомате отвечаю:
— Войдите! — и тяну одеяло до подбородка, заливаясь краской.
В дверях появляется высокая полная девушка. А точнее, молодая женщина. С большим пакетом в руках.
— Я — Зина, — говорит она и начинает выкладывать вещи на небольшую тумбочку у кровати — светло-сиреневый домашний костюмчик из плюша, розовую футболку с котёнком, нижнее бельё — при взгляде на него вспыхиваю, наверное, до кончиков ушей — пушистые комнатные тапочки. — Вот, — отчитывается девушка, — Гектор Леонидович велел купить для вас. Одевайтесь.
Одежда куплена женщинами — это приносит облегчение.
Зина немного смущённо сообщает мне:
— Мы с Людмилой Васильевной о вас позаботились — раздели, искупали, уложили. Вы даже не проснулись! — хихикает она.
А мне становится ещё легче.
— Спасибо, — выдавливаю. — Не могли бы вы выйти, чтобы я переоделась.
— Хорошо, — кивает Зина. — Поторопитесь. Гектор Леонидович ждёт вас. Он встречи с утра отменил.