Асхадов морщится и вскидывает вверх свою красивую ладонь:
— Алла, стоп! Избавьте меня от этого розового бреда и сентиментальных рюшек. У нас с вами — деловое соглашение. Я не помогаю чужим — не благотворительный фонд. Мне придётся вывести из оборота солидную сумму…
На этом моменте я перебиваю его.
— Зачем? Ржавый же — ваш приятель. Вы можете договориться и вообще ему не платить.
– Мой друг — не вашего отца, который ему задолжал, раз, — с явным раздражением произносит Асхадов. — Два — долги надо платить всегда. Там, где начинаются неуплаты, заканчивается дружба. Это — манипуляция и злоупотребление хорошими отношениями. А потом прощённый долг, как и прощённое преступление, всегда имеют плохие последствия. Ваш отец тому наглядное доказательство. Очень жалею, что простил ему пять лет назад мошеннические схемы.
Асхадов поднимается, кладёт на журнальный столик ноутбук и пластиковую карту.
— И, Алла, постарайтесь без вычурности. Если купите себе платье в виде торта, я стяну его с вас прямо перед камерами. Помните, у нас свадьба публичная. Всё должно быть строго и элегантно. — Ещё раз окидывает меня таким взглядом, будто сожалеет, что приходится поручать столь сложное задание такой, как я. — И да, лечение ваших родителей я оплатил. — Он говорит так, будто добавляет сумму к долгу отца. — Надеюсь на ваше благоразумие, — бросает, наконец, и стремительно идёт к двери…
А я сижу, раздавленная и растерянная, и совершенно не представляю, с чего начинать…
Хлопаю глазами, прокручиваю в голове варианты. Мои невесёлые мысли прерывает Людмила Васильевна.
— Алла Альбертовна, идёмте кушать. Остывает же всё.
И пока спешу за ней, к накрытому столу, смущённо благодарю за вчерашнее.
Она машет тонкой узловатой рукой:
— Бросьте, это меньшее, что мы с Зиной могли сделать для невесты хозяина.
Сердце ёкает — Асхадов представил меня прислуге своей невестой! Какой он всё-таки… ответственный. Озаботился моим статусом, моей репутацией! Это невероятно трогает и становится стыдно, что недавно называла его мысленно роботом. Я ведь, по сути, многим обязана ему. Да что там? Меня бы сейчас не было, если бы не он! Групповое изнасилование я бы не пережила — ни морально, ни физически.
Стол накрыт на веранде. Её конструкция такова, что когда смотришь снаружи, кажется, что эта часть строения — квадратная, стеклянная — парит в воздухе.
На столе из чёрного дерева — белая посуда. В низкой вазе — изящная икебана из коряг и крупных красных цветов, имени которых я не знаю.
Завтрак — полезный и вкусный при этом: овощной салат, запечённая сёмга, прохладная минеральная вода, свежевыжатый сок.