То, что Смирнову вдруг вздумалось пообщаться со мной тет-а-тет, без лишних ушей, меня нисколько не удивило. Он и в моём прошлом-будущем всегда был себе на уме, даром что из «конторских», и кроме того основания, чтобы нарушить инструкции, у него и вправду имелись.
Прежде чем говорить о Лене, он повернулся ко мне и негромко спросил:
— Знаешь, что это?
Между его указательным и большим пальцем была зажата монета. На моём месте не узнать её мог только слепой. Номинал — два рубля, год выпуска — 1998, эмитент — Банк России.
— Знаю. Я такие обычно в правом кармане носил, вместе с другими мелкими. А те, что по пять и по десять — в левом. Так сдачу было легче отсчитывать.
— Два рубля — это мелочь? — удивился Смирнов.
— Инфляция, — пожал я плечами. — В моём времени нормальные зарплаты начинались тысяч от тридцати, а нарезной батон стоил у нас двадцать рублей.
Миша убрал монетку и ненадолго задумался.
— Я обнаружил её случайно. 29 августа. Нашёл на полу в ИАЭ.
— Где-где?
— В Институте Атомной Энергии, лаборатория номер 34…
— Второй этаж. Четвёртая дверь справа. Верно? — продолжил я с лёгкой усмешкой.
На лице Михаила не дрогнул ни один мускул.
— Это был неудачный эксперимент?
Я мотнул головой.
— Нет. Просто несчастный случай.
Смирнов почесал несуществующую бороду и снова достал монетку.
— Ты не поверишь, но раньше я никому её не показывал, даже начальству.
— Почему?
— В лаборатории случился пожар, комнату, где он был, передо мной обследовали пять человек. Монета лежала на видном месте, но кроме меня её никто не увидел. И я до сих пор не могу понять, почему? А через день эта монета исчезла, словно её и не было. Но двенадцатого сентября она появилась снова.
— Как это?
— А вот так, — пожал плечами Смирнов. — Может быть, в угол случайно в ящике закатилась, а после нашлась, а может…
Он опять посмотрел на меня. Догадаться, кому адресовался вопрос, было несложно.
— Мы познакомились… в 2001-м. В нашей конторе ты работал заместителем Генерального по безопасности. Уверять, что мы были друзьями, я бы не стал, но…
— Я понял. Можешь не продолжать, — остановил меня Михаил. — Думаю, что во всей этой ерунде я завязан по полной. Только не здесь, а там. Верно?
— Почти угадал. Но объяснять ничего не буду. Рассказывать о твоём личном будущем тоже. Причину, я думаю, ты понимаешь.
Смирнов едва слышно вздохнул.
— Да. Я понимаю. Всё правильно. Будущее не должно быть определённым. Его природа всегда вероятна.
Я посмотрел на него с удивлением.
Он в ответ усмехнулся.
— Пришлось заняться образованием. Книжки нужные почитать, с товарищами поговорить…