Конфайнмент (Тимофеев) - страница 177

— Думаю, это кое-что объяснит.

Раскрытый на последней странице песенник лёг перед «чекистом» на стол.

— Почерк узнал?

— Да, — кивнул Михаил, присмотревшись.

Текст он читал внимательно, а после того, как прочёл, снова взглянул на меня:

— Половину написал я, а вторую, выходит, твой друг Синицын, так?

Я наклонил голову.

— Именно так. Угадал.

— Понятно. Значит, получается… ты можешь отправлять сообщения в будущее, и тебе отвечают?

— Всё верно. Могу. Только это непросто, и переписка имеет… хм… разные побочные эффекты.

— Какие? — заинтересовался Смирнов.

— Разные и не всегда положительные. Лучше всех в этом деле разбирается Шура Синицын. В будущем, кстати, вы с ним на этой теме, можно сказать, скорешились. Здесь, я надеюсь, общий язык тоже найдёте.

— Он тоже знает, кто ты на самом деле?

— Узнал месяц назад. И очень помог мне.

— В чём?

— В том, что собрал специальный прибор, который поможет мне возвратиться в будущее.

— Ты что, и, правда, хочешь вернуться? — опешил Смирнов.

— А почему ты этому удивляешься? — изобразил я ответное удивление.

— Ну… прожить ещё одну жизнь — это, наверное, здорово. Попытаться исправить ошибки прошлого — что может быть интереснее? Кое-кто за такую возможность и прежней жизни не пожалел бы.

Я тяжело вздохнул и забрал песенник.

— Нет, Миш. Ты ошибаешься. Хотя бы в той части, что когда человек исправляет старые ошибки, он обязательно делает новые, и получается ещё хуже. Но, в принципе, сейчас это не особенно важно. Сегодня мне нужно другое. Мне нужен ты. Только не сегодня, а завтра. Вот в этом месте, — я протянул ему бумажный клочок с адресом дачи.

— Считаешь, что без меня перенос не получится? — проговорил Смирнов, пробежав по листочку глазами и спрятав его в карман.

— Я не считаю. Я знаю. И даже могу объяснить. Но не уверен, поймёшь ли.

— А ты попробуй, — прищурился Михаил.

— Ладно. Попробую.

Я негромко прокашлялся и начал не торопясь объяснять.

— Дело всё в том, что наш общий в будущем друг Синицын сумел разработать и экспериментально проверить так называемую теорию одиночных кварков. Кварки, чтобы ты знал — это такие кирпичики, из которых состоят все сильно взаимодействующие частицы. Из них, в свою очередь, состоят атомы, а из атомов всё вещество нашего мироздания. Кварки появились сразу после Большого Взрыва, а как только температура Вселенной понизилась, начали своё путешествие по расширяющемуся континууму. Только не в одиночестве, а намертво слившись по трое с другими такими же. Это явление, эту неразрывную связь учёные называют конфайнментом, а кварковые тройки — барионами. Именно они составляют основную массу Вселенной. Помимо долгоживущих кварковых троек существуют и короткоживущие пары, соединяющиеся по типу кварк-антикварк. Такие пары называют мезонами, и они являются переносчиками сильного и слабого взаимодействия между частицами. Если, к примеру, рассматривать их в аналогии с человеческим обществом, то всякий мезон — это как бы двое влюбленных, а барион — трое закадычных друзей.