Она приподнялась на руках, отчего горячее лоно прижалось к моему паху, обжигая даже сквозь ткань брюк, замерла, словно услышала что-то шокирующее.
Этот взгляд, где в радужке собрались синь морей и белизна неба. Эти губы, что припухли от моих поцелуев. Эти щеки, что загорелись румянцем, будто их натерли снегом. Эти волосы, что переливались в вечернем свете бронзой и золотом. Все это заставило меня задержать дыхание.
– Игрушка? Ты? Игрушка?.. – шепнула Ева, едва заметно мотнув головой, и прохрипела остальное: – Я думала, что я для тебя просто развлечение на раз, ведь ты же... – бабочка вдруг подобралась и, уперев кулачки в бока, сжала мои бедра сильными ножками. – Катя испортила презики? Но зачем?
Не дождавшись ответа, девушка неожиданно протянула ладонь и заулыбалась.
– Дай мне телефон, – тряхнула пальчиками. – Дай мне его! Я позвоню ей и скажу, сучке драной, спасибо, что… – Ева вздрогнула и судорожно-сладко вздохнула, – что отдала тебя мне.
Густые ресницы метнулись вверх, а затем рухнули вниз. И, глядя сквозь прищур и наклонившись так низко, что запах ее тела взбудоражил мою кровь, бабочка проговорила одними губами:
– Но я не Катя, мишка, я же тебя никому и никогда не отдам.
Впился в её губы, заставил замолчать. Ещё одно слово, и я взорвусь… я и хотел это сделать, но в ней. Смял её упругую ягодицу, потёрся о её лоно окаменевшим от желания членом, ощущал сквозь одежду жар тела моей бабочки. Моей… Действительно моей!
Перевернулся и, подмяв её под себя, прошептал жарко:
– Я очень рад, что всё так сложилось. и мне плевать, чего добивалась моя бывшая жена, она в прошлой жизни, А ты моё будущее… – Медленно провёл ладонью по её бедру, до самого лона, погладил набухший от желания бугорок, но, к лёгкому разочарованию Евы, двинулся дальше, положил руку на её плоский пока животик и добавил хрипло: – Вы моё будущее. Обещай мне заботиться о себе и малыше, не перенапрягаться и не нервничать. Я позабочусь об остальном. Мы можем остаться здесь, о безопасности я позаботился, или же переедем ко мне. Дату свадьбы выбери сама, мне подойдёт любая!
Прильнув к её губам, проник между ними языком, сплёлся им в страстной пляске с дерзким язычком моей колючки, а руку всё же вернул туда, где Ева жаждала моих прикосновений…
– Кхе!
Я скатился с моей бабочки и, поправив выпирающий член, решительно посмотрел в глаза Комару. Мы даже не услышали, как вернулся отец Евы! Тот хмуро косился то на меня, то на дочь.
– До чего-то договорились, голубки? – с явной угрозой в голосе уточнил Комаров. – Или решили пропустить теорию и приступить к практике?