— Нет, Анастасия, ты со мной теперь. Я не отпущу! — повысил немного голос и нажал на плечо, заставляя сесть. — Выслушай.
— Не хочу, — она метала холодные молнии и стискивала кулаки. Уверен, что из-за злости не чувствовала, что выжимает капельки крови из ранок. — Ты будешь снова юлить, уходить от ответов, прятаться за спиной прошлого, утаивать правду. Не это я хочу услышать, Саша! Совсем не это!
Я резко встал и пошел к двери. Настя затихла, с хлопком набрав воздух в грудь. Наверняка, подумала, что просто хочу уйти. Нет, я хочу сделать другое.
Заперев класс на ключ и оставив его в замке, я повернулся на каблуках и строго посмотрел на Настю. Она сжимала и разжимала руки, пытаясь успокоиться.
Я подошел ближе и присел рядом.
Наверное, настало время об этом поговорить, хотя мне было не по себе. Да и ворошить прошлое — тяжелее, чем стоить будущее.
— Я женился в двадцать один. Был влюблен и ослеплен, но через полгода будто прозрел, стало скучно, противно, раздражался от истерик и капризов жены. Потребовал развод, как только понял, что не люблю ее, а Ирина меня привязала мнимой беременностью и обманывала еще шесть месяцев. Я думал, что больше никому не поверю.
— А после нее? — вдруг спросила Малинка.
— Несколько коротких романов, ничего не значащих для меня.
— И Якина среди них? — Настя нахмурилась и будто приготовилась к удару.
— Что?! — я опешил. — Это она так сказала?
— Даже описала твой сексодром в квартире.
— Вот же… — я ласково поцеловал Настины раненные ладони и, еле касаясь, провел по запястью кончиками пальцев. — Я еле вытолкал Светку. Она же навязчивая, как муха. Пришла меня проведать, а сама виды имела. Но там без шансов, ты же знаешь, я не мешаю личное с работой, — подмигнув Насте, снова поцеловал, теперь уже ее крошечные пальцы.
— А в коридоре, что это было? — злобно протянула девушка. — Она чуть ли не висела на тебе.
— Пыталась, но я стоял достаточно далеко и готов был отскочить, аха. Да ты ревнуешь, — состроил довольную рожу и коварно заулыбался, потянулся обнять Настю, но она стукнула меня кулачком по плечу.
— Не дождешься!
— Не падай больше, пожалуйста, — сгреб в свои ладони ее руки, коснулся губами. Сладко-молочный аромат ее дыхания, терпкий вкус горячей кожи будил во мне табун сумасшедший колючек, приливал кровь к паху, сдавливал бедра сладкой болью и натягивал ткань брюк.
— Не буду, — все еще недовольно, но уже смягчившись, проговорила Настя.
Я наклонился и положил голову на ее колени.
— Не верь в эти сказки, Малинка. Я верен только тебе. Слышишь?
— Однолюб? — она погладила меня по щеке, подобрала челку и коснулась шрама.