— Нет-нет, просто небольшая слабость, — заговорила Настя сипловато и слабо потерлась о мою руку. Переплела пальцы, отпустила, провела по ладони ласковым круговым движением и снова сплела наши пальцы. — Сейчас я приду в себя, дай мне пару минут.
Она выпуталась из моих объятий, повернулась с улыбкой. Я отметил про себя, что та была неискренней, не из сердца, маской «у меня все отлично». Настя что-то скрывала, и ей было от этого больно.
— У нас есть бананы? — ловко перевела тему Малинка.
— Хочется?
— Немного, — Настя смутилась, набросила халат поверх сексуальной пижамки, что красиво обтягивала ее грудь и бедра, и поплелась в ванную. Сутулая, растрепанная, разбитая.
Да что происходит?
— Чудакова-Гроза, ты эту пижамку с собой захвати, — пошутил ей вслед, а Настя не отреагировала.
И перед глазами наше будущее стало крениться и соскальзывать под откос. Я не хочу этого, хочу быть с ней. Она мне очень нравится, до ощущения дыры в груди, когда думаю, что все разрушится.
Неужели все зря?
Девушка долго сидела в ванной и, когда я постучал в дверь, огрызнулась, что уже выходит. Дверь открылась украдкой, будто Малинка хотела исчезнуть, раствориться в воздухе — только бы ее не трогали, но я больше так не мог. Мне нужно знать, что случилось, даже если это будет слишком больно. Лучше горькая правда сейчас, чем прожить тысячи часов вместе, и оказаться не тем, кого она хотела видеть рядом.
— Настя, ты скажешь, что происходит? — я ждал ее в коридоре, прислонившись к стене и сложив руки на груди.
— Ничего, — она повела плечом и снова спрятала глаза за кудрями. Печать не рухнула, не растворилась в домашнем уюте. Глубоко моя невеста запряталась, но я не сдамся и вытащу из нее правду.
— Тогда поехали к маме, развеемся. У нас там природа и свежий воздух, сразу станет легче.
Она натянуто улыбнулась.
— Я почти готова. Сейчас только переоденусь.
* * *
Через несколько часов молчаливого пути, мы подъехали к поселку и притормозили у знакомых ворот.
— Точно все в порядке? — я повернулся к девушке и щепотью повернул острый подбородок к себе.
Настя коротко кивнула, поцеловала шутливо в скулу и сбежала из машины.
Замерев на несколько секунд, я в сердцах ударил по рулю.
Что я сделал не так?
Пока злился на ее «уход в себя без явных причин», Настя поспешила и распахнула ворота. Старина Джек уставился на нее от неожиданности, а потом зарычал, но я успел выскочить из авто и прокричать:
— Фу! Свои. Нельзя, Джек!
В считанные секунды я оказался рядом с Малинкой и прижал ее к себе, а пес окружил нас лавиной снега и радостным лаем.