В доме было подозрительно тихо. Или отец уже отдыхал, или бросил меня на произвол судьбы, как маман, которую я никогда не видела.
Чтобы отвлечься и не завыть от скуки, запустила ноут и зашла в чат:
Тотоша: как ты?
Пролистала ленту вверх. Около сотни сообщений от друга и все однотипные: жива ли я и здорова. Бяка, вечно опекает меня, как малявку.
Быстро набрала ответ:
Си: не дождешься:)~
Тотоша: Я беспокоился *смущается* Ты не отвечала 30 часов *грустный смайлик*.
Си: Ребята сильно ругались из-за оркестра?
Ловко перевела тему, потому что не хотела говорить о болячках.
Тотоша: Кот грозится все бросить… Говорит, все равно это бессмысленно, ничего с группы не получится. Даже конкурс отменился.
Си: Он что дурак? *испуганная рожа*
Тотоша: Вопрос к нему. Сорь, срочно уезжаю. В деревне сети не будет, так что уже на репе в среду увидимся и поговорим. Витаминки пей!
Я заставила себя встать, выкупалась в душе, где дрожала, как трясогузка, сходила на кухню, пошарила в пустом холодильнике, сморщила нос от папиной стряпни на печке (котлетки из морковки — он говорит, что полезные, а я их ненавижу) и снова вернулась к себе. В голове не было ничего, кроме болезненного тумана и желания надрать зад нашему басисту за то, что подставлял команду. Хорошо, если он шутил, а если нет?
Так и уснула со страхом, что все развалится, и годовые наработки репертуара и песни можно будет выбросить. Даже книга про попадаку в мир драконов, которую я читала с телефона, не радовала. Какая-то жуткая ваниль-ванильная, а мне страсти хотелось… Да только глаза слипались, и искать что-то другое было лень.
Утро начиналось не с кофе, а вялой беготни с препятствиями. Я чуть не перевернула вазон с пальмой в коридоре, разлила жидкое мыло в ванной и распласталась на кафеле выжатой тряпочкой. Стукнулась бедром, но благо башку не разбила. А то я умею. Голос напоминал сдохший патефон, а я все равно не сдавалась, вдруг еще разговорюсь и смогу петь. Ну, хоть под вечер. Пожалуйста, пожалуйста…
Старичок-телефон откопался в скомканном одеяле. Как он вообще выжил со мной в обнимку? Я умею ногами дрыгать, когда беспокойно сплю.
Понедельник — день тяжелый, известный факт, и на пороге квартиры меня перехватил папа.
— Совсем ума нет? — он нахмурил и без того вечно хмурое лицо. — Температуру мерила?
— Неа, нормально, папа, — хрипнула я и отодвинулась, чтобы он не почувствовал, как пылаю. Одежда норовила загореться от температуры. — Лекции важные, нужно ехать.
Папа покачал головой и поставил толстый пакет на пол.
— Градусник неси, — сказал строго, стаскивая верхнюю одежду.