— А что там нужно сдавать для семестровой? — тихо уточнила я, поглядывая в класс, куда совсем не хотелось заходить.
Первый месяц все время что-то шло не так, и я просто на последнюю ленту по аранжировке во вторник и пятницу не попадала. А когда начался декабрь, я просто уже избегала нарочно, потому что боялась оказаться высмеянной за пропуски.
Рядом с нами приостановилась Аня-заучка. Мне она нравилась — хоть и закрытая, но очень теплая девочка. В отличие от некоторых змеюшек. Благо я для них не конкурент, и меня не трогают, потому что я никогда не была замечена в гульках или приставании к ребятам. Я просто хотела петь и создавать музыку, этим и жила.
— Аранжировку любой известной темы, — подсказала Аня. — Эстрадно-вокальную.
— И когда сдать нужно? — меня немного вело от слабости и морозило от температуры. Самое время идти пить простудный чай.
— Еще на прошлой неделе. Ты одна вроде осталась, даже хоровики сдали…
— Вот же…
Яна надула губы и, потеряв к нам интерес, ушла в уборную.
— Ладно, спасибо, — я снова покосилась на класс. Учителя еще нет, чтобы хоть попытаться выпросить отсрочку. Наверное, стоит сегодня взять себя в руки и поговорить с ним, встретиться лицом к лицу.
Но тут, как назло, из двенадцатого выглянула Горовая.
— Зайди, — строго сказала она, и я, слабо улыбнувшись одногруппнице, подошла к классухе. — Ты на отчисление стоишь, дорогая.
Я пошатнулась и сцепила слабые пальцы на ремнях рюкзака.
— Почему?
Руководительница пропустила меня в кабинет и захлопнула дверь. Прохаживаясь вдоль развешанных пестрых поделок, она полистала что-то на столе и выглянула в окно.
— Сольфеджио не сдала, на танцы ходила без формы, а на аранжировку за два месяца не соизволила даже появиться. Один вокал без вопросов.
— Я все сдам, — хрипнула и прилепила спину к стене, чтобы не упасть. Чуть не свалила оберег с тумбочки. Отошла подальше, чтобы не рисковать лишний раз. — До конца недели есть еще время. И на танцы обещаю ходить в трико и чешках. Очень-очень обещаю. Только не отчисляйте…
— Смотри мне, — Мила Васильевна покачала головой, поправила каштановые волосы и всмотрелась в мое лицо. — Какая-то ты бледная, Настя. Тебе плохо? — подошла ближе, но я отступила в угол.
— Все в порядке, просто температура поднялась, сейчас в «Буффи» чай выпью, и полегчает.
— Сиди уже, горе луковое, сейчас организуем, — классуха показала на стул и завозилась с электрочайником.
Я даже не заметила, как на автомате рухнула на сидение. Долго наблюдала за классухой и думала, что сильно ошиблась, считая ее вредной и дотошной. Она ведь просто беспокоилась обо мне. Как строгая мама, которой у меня нет. Хотя я и не нуждаюсь, но вот такое чуткое внимание оказалось приятным. В глазах защипало от эмоций, но я смахнула незаметно слезы и стала рассматривать стенды. В этом классе всегда было на что посмотреть: соломенные бабки, самодельные глиняные фигурки, вышивка бисером… В общем, все, что связано с досугом и приятным отдыхом. Студенты приносили все это по тематическим заданиям, а Горовая с удовольствием приукрашала стены.