Снова проигрывает. Ну же, сделай что-нибудь, иначе я разочаруюсь.
Но хотя бы то, что она не отступила ни на шаг, уже нравилось. Не показывает свой страх. Терпит соприкосновение наших тел, смотрит прямо в глаза и чувствует мое дыхание, когда я бросаю слова прямо ей в лицо.
И вдруг она улыбнулась уже знакомой победной улыбкой, которая меня так разозлила, когда она приперлась ко мне домой.
— Ярослав Владимирович, — начала она говорить голосом гипнотизера, — я представляю, как вам сложно было после всего. Только мы больше не на войне, мы не враги. Вы, кажется, до сих пор не можете успокоиться. Наверное, там было несладко. Кошмары по ночам мучают?
Я неосознанно начал сжимать кулаки, просто до хруста. Откуда? Хотя глупый вопрос. Если я смог навести о ней справки, то и ей ничего не мешало это сделать.
— Папочку попросила разузнать?
Нет уж, знай, что и я информирован.
Она даже не удивилась. Только еще шире улыбнулась.
— Что вы? Зачем отцу нервы портить?
Молодец, перестала корчить из себя непонятно что. Пусть теперь покажет зубки. А они у нее острые, учитывая, что язык довольно долго болел после укуса. Вот тут укус за укус, как око за око.
Только на ее провокации я не поддамся. И ее голос, такой же медовый, не возымеет эффект.
— Поверь, ты ничего обо мне не знаешь.
Я не врал. У нее есть бумажки, голые факты, цифры, но о том, что я пережил, она не знает ничего. И каждый переживает это по-своему. Все зависит от человека. А человек — не статистика.
— И я не хочу знать, — ответила она, отступая назад.
Нет, теперь ты хрен уйдешь.
Я перехватил ее через три шага, притянув к себе. А она, кажется, решила, что сопротивление только усилит мой напор, поэтому лишь поморщилась, когда я сжал ее руку.
Умница — другая на ее месте истерила бы уже. А она держится.
— Что ты от меня хочешь? — задала она вопрос.
И опять вопрос без ответа. Я и сам не знаю. Просто хочу растоптать, уничтожить. Жаль, что не только это…
— А если я скажу, что хочу тебя?
Пусть почувствует мою слабость, которой нет. Или все-таки есть? Нет, я смогу с этим справиться. Сейчас она попробует манипулировать этим желанием, еще не зная, что я манипулирую ею.
Но она повела себя неожиданно.
— И всего-то? Так бы сразу и сказал… Давай, что тебя устроит: диван, стол, подоконник?
Ладно, сегодня твоя взяла. После такого согласия ничего не хочется. Сама себя предложила.
Блядь, да она просто знала, что меня это не заведет. Сука, вот просто редкостная сука…
Только черта эта была запретной. Не стоило ей так резво прикасаться к моим брюкам и начинать расстегивать их. Ждешь растерянности? Опять эффект неожиданности? Я знаю, что она ждет. Ни черта!