Плечистый крепыш Гленн, подозрительно подрагивая уголками губ, отомкнул замок клетки, зачерпнул из-за борта воды ведром на веревке, и Хольм, выйдя на палубу, с невероятным удовольствием скинул одежду. Поливая на себя прямо из ведра, промыл, как смог, волосы и ополоснул тело.
Рубашка и штаны еще не пахли потом, и Хольм даже подумал, не стать ли волком? В клетке звериный облик был бы гораздо удобнее, а обернуться человеком можно перед самым Арзином. Но подумал — и не стал. От волчьих глаз очень многое ускользает в поведении людей, а он хотел присмотреться к Ивару и его охране.
И все шесть дней, пока ладья ходко мерила реку до Арзина, Хольм смотрел и слушал. Все равно делать ему было нечего. Гленн и Кинар, Майред и Рисал… Воины-Рыси ему не представлялись, но друг друга окликали, и постепенно Хольм выучил всех. Неудачливый стрелок Гваэлис, удивительно похожий на самого Ивара и явно подражающий ему в манерах и даже одежде… Вечно хмурый молчун Ортон и улыбчивый Даррас… Близнецы Лейран и Кейран, похожие и в то же время неуловимо разные. И, конечно, сам Ивар. Совсем еще щенок, назначенный старшим над матерыми воинами. Хотя Рыси, наверное, говорят «котенок»?
Младше самого Ивара среди Котов был только Гваэлис, его оруженосец и мальчик на побегушках. Ивар гонял парня за всякой мелочью, которую любой Волк постыдился бы требовать от слуги. Нет, слуги во дворце были, но одно дело — таскать воду или кормить скотину, а другое — подавать чашку с горячим вином, которую Ивар оставил у другого борта ладьи, разговаривая с капитаном-Барсуком. Такое и приказывать неохота, проще самому пойти да взять.
Хольм впервые задумался, что у Рысей, наверное, все не так. Никто из Котов явно не считал поведение Ивара странным. Но никто из них и не приказывал Гваэлису, кроме родича Лестаны да еще Кайсы. Впрочем, Кайса приказывала всем Рысям, и даже Ивар безропотно слушался ее в том, что касалось удобства или пожеланий Лестаны. Если бы еще Лестана почаще что-то желала!
Хольм слышал, как Ивар предлагал вынести ее на палубу и устроить под полотняным навесом, как Барсуки спрашивали, что приготовить на ужин, а то «бедная кошечка» снова ничего не ест. Видел, как с тревогой переглядываются Коты, и даже не обижался, когда миску с едой после этого ему совали в клетку грубее обычного. О да, Ивар мог сколько угодно считать Хольма тупым зверем! Но тупица не смог бы управляться с дружиной, где у каждого полная пасть клыков, а головы разные, от совсем дурных до слишком умных.
Разве трудно понять, что Гленн, Ортон и Кинар хоть и смотрят на него, как на кучу навоза, в которую случайно наступили, однако в свой черед кашеварить приносят полную миску, честно зачерпнув гущи со дна котла. А улыбчивый Даррас едва доносит половину, причем и ту старается расплескать, но непременно на глазах у Ивара.