Только сейчас Хольм почувствовал, что лицо и вправду немного саднит.
— Моя…
Ивар вытер лицо рукавом, опустил руку и с вызовом добавил:
— Он оскорблял Арзин и нашу семью! Всех Рысей!
— И поэтому ты ударил связанного? — бесстрастно уточнил отец Лестаны, не переставая разглядывать Хольма. — А ты что скажешь, Волк?
— Ничего, — очень ровно ответил Хольм, спокойно выдерживая его взгляд. — Глупо оправдываться в том, о чем я не жалею.
Рисал с Даррасом по-прежнему крепко держали его, вывернув руки назад, и Хольм с трудом стоял прямо. Рассимор нахмурился и вдруг велел:
— Развяжите его.
— Дядя! — вскинулся Ивар. — Он опасен!
— Что ж, три таких доблестных воина, к тому же вооруженных до зубов, как-нибудь защитят меня от одного-единственного Волка.
В голосе Рассимора слышалась такая насмешка, что Ивар плотно сжал губы, а потом опять промокнул кровь, идущую из носа.
Кто-то из Котов молча сдернул с рук Хольма ремень, и Хольм с наслаждением растер запястья, которые загорелись болью.
— Мой племянник Ивар и госпожа Кайса рассказали мне то, что знали, — бесстрастно сообщил Рассимор. — Письмо, что они привезли, тоже прочитано со всем вниманием. Теперь я хочу услышать тебя, Хольмгард, сын вождя Ингевальда. Это ты пытался убить мою дочь?
— Нет! — выдохнул Хольм, не отводя взгляда. — Клянусь Луной-прародительницей! Я не пытался ее убить. Я не причинил ей никакого вреда ни в ту ночь, ни до этого. И кто пытался ее убить, я тоже не знаю, клянусь Луной и Волчицей! Да если бы только знал!
Его снова скрутила мучительная тоска и вина. Не уберег! Опоздал на несколько мгновений! И если Рассимор осудит его на смерть, можно ли считать вождя Рысей совсем уж неправым? Он доверил Волкам самое драгоценное, что у него было — дочь! А Волки не смогли оградить ее от беды.
— Госпожа Кайса говорит, что в этом деле много непонятного, — медленно, словно в раздумии, произнес Рассимор. — Очень много… Это правда, что ты мог сбежать по дороге, но добровольно остался пленником?
Хольм кивнул.
— Почему?
— Я надеялся на справедливый суд, — сказал он. — И не хотел позорить клан своим побегом. Если бы сбежал, все бы убедились, что я виноват. А это неправда!
— Вот как? — Рассимор вдруг усмехнулся. — А если наоборот? Это ведь Ивар обещал тебя довезти до Арзина живым и невредимым. Если бы ты сбежал и скрылся, как бы мы доказывали, что не убили тебя по дороге? Об этом ты не подумал?
Хольм почувствовал, что лицо у него вытягивается от изумления. Совсем ненадолго, но Рассимор это наверняка заметил.
— Не подумал, да? — сказал он чуть мягче. — А вот кое-кто другой подумать должен был. Ты ведь не сам открыл дверцу своей клетки, а, Волк?