— Ветром ее распахнуло, — буркнул Хольм, решив, что Брангарда выдавать не станет, хотя братец, хитроумная скотина, точно рассчитывал именно на то, что сказал Рассимор.
— Ветром так ветром, — согласился Рассимор. — Главное, что ты здесь. И что, по-твоему, я должен с тобой сделать? Прямого доказательства твоей вины нет, но подозрений более чем достаточно. Вы, Волки, сами признаете, что никого чужого там не было, ни телом, ни запахом. И кто-то едва не убил мою дочь. Лекари говорят, что она может никогда не встать на ноги, ты это понимаешь, Волк?
Он говорил все еще негромко, но с нарастающим напряжением, и каждое слово сочилось все большей злостью. Хольм замер, опасаясь шевельнуться, потому что лицо вождя Рысей застыло в ледяном спокойствии, однако из узких черных зрачков, по-звериному сузившихся от бешенства, сейчас глядела смерть. Слишком часто Хольм видел ее оскал поблизости, чтобы не узнать сейчас.
— Если бы она умерла, я бы вырвал тебе горло, — сказал вдруг Рассимор так бесстрастно, что Хольм ему мгновенно поверил. — А теперь и не знаю… Мне все еще нужна помощь твоего отца. Даже больше, чем раньше. И начинать наш с ним союз твоей смертью — сам понимаешь, не лучшая мысль. Ивар утверждает, что ты ранил Лестану в припадке ярости. Что ты не владеешь своим зверем и можешь даже не помнить, что натворил.
— Неправда, — тихо сказал Хольм. — Зверем я владею. И если бы я причинил вред госпоже Лестане, я бы принял смерть как милость. Прошу вас об одном: подумайте, вдруг это не я? Тогда это значит, что ей до сих пор может угрожать опасность от настоящего убийцы. От настоящего, понимаете?
Они замерли, глядя друг в другу глаза, и Хольм увидел, как в глубине зрачков Рассимора что-то дрогнуло, а потом они изменились, вернувшись к человеческой форме. Вождь Рысей глубоко вздохнул и провел по лицу ладонями, словно стирая что-то. Глянул на Ивара, стоящего с запрокинутой головой, чтобы остановить кровь, опять перевел взгляд на Хольма.
— Сегодня вечером жрицы Луны проведут исцеляющий ритуал для Лестаны, — сказал он, и Хольм понял, что в комнате гораздо светлее — это из окна за его спиной лился рассвет. — Молись, чтобы он помог. Ивар! — окликнул он племянника. — Сходи к целителям, а потом готовься отвечать на вопросы Великого Собрания. И ты, Волк, тоже. Твою судьбу стану решать я, но главы родов захотят узнать, что у вас там произошло.
Он бросил взгляд за спину Хольма и поморщился, а потом велел:
— Отведите Волка в малые покои для гостей и скажите Арлису, что я велел приставить к нему стражу и никого не пускать, кроме прислуги. Великое Собрание состоится в полдень, и если хочешь сохранить шкуру, тебе стоит быть очень убедительным, Волк.