– Глаза… – кивает Араш. – Я успел заметить. А этот стрелок? Он ведь хунну?
– Сложно сказать. Хунну считают его своим, но продали в рабство… Я знаю, что хунну – ваши враги, но он вырос в Хань и стал ханьцем…
Араш улыбается:
– Вот только стреляет он как хунну… Что ж, я поверю тебе, слуга дракона!
– Слуга дракона? – выдавливает улыбку Чжан Цянь.
– Ну почти как «лунный кот», только так уже мы вас называем! – Араш встает и повелительно отдает приказ чиновнику, указывая на Цяня. – Он пойдет со мной к царю. Вымойте его и дайте чистую одежду.
4
Через час посол вместе с Арашем входит в царский дворец. Перед отрядом хорошо вооруженных воинов с голубыми глазами и светлыми волосами расступается стража, не решаясь остановить стремительных гостей, ведущих себя во дворце по-хозяйски.
Чжан Цянь с интересом оглядывается по сторонам:
– Ты так и не объяснил, кто ты ему? Брат?.. Может, зять?
– Я его проклятие! – Арашу весело.
– Слуга дракона не понимает… – китаец переходит на ритуальный язык, на котором они заговорили еще в темнице.
– «Лунные коты» – на расстоянии двух дней от Самарканда, – так же витиевато отвечает Араш. – Будучи дядей нашего юного царя, я решаю, что делать с такими Спитаменами: уничтожать или собирать дань, – и добавляет игриво: – Котов много, коты голодны!
Перед Арашем и Цянем открываются двери, и делегация попадает в тронный зал.
– Рад встречать дорогих гостей! Чем обязан? Или мы не до конца обсудили условия нашего мира? – Спитамен учтиво встает с трона и движется им навстречу.
– Не до конца. Я тут подумал и решил увеличить вашу подать на одну бочку золота! – не отвечая на приветствие, объявляет Араш.
Спитамен бледнеет:
– Но почему?
– Потому что ты не можешь разобраться с собственным добром и людьми! Какая тебе разница – шесть бочек золота или семь? Ты же не умеешь считать! – отвечает надменно Араш.
– Постой, постой… – ударяет себя по лбу Спитамен. – Ты из-за того поражения в турнире… Как же я не подумал! Так забирай себе этих коней! Я вообще был уверен в твоей победе!
– Ты точно не умеешь считать, Спитамен. Восемь бочек! – вздыхает Араш.
Спитамен чуть не плачет:
– Но я не смогу… Скажи, зачем вам обедневший Самарканд? Будь разумен! – Араш молчит, поднимает одну руку и загибает пальцы, потом начинает загибать на второй, доходя до девяти. Спитамен переводит взгляд на Чжан Цяня: – Так-так… Кажется, я понял… Ты считаешь, что с этими людьми поступили несправедливо, и хочешь вернуть им их добро?
Араш панибратски хлопает Спитамена по плечу:
– Наконец-то! Я стал хорошим учителем. Сто тысяч луков – таких, что ты видел вчера в моих руках, были бы еще лучше, но с тебя хватит!