Рядом с Деметрием останавливается колесница, запряженная белым жеребцом: Родогуна молча смотрит Деметрию в глаза и целует грека в губы – мужчина плачет…
Смять закованную в броню регулярную армию голым дикарям не под силу, но их стихийное появление вызывает брожение в парфянском стане. Уловив это звериным чутьем, Сальвий кричит:
– За кого вы хотите умирать, дурни? Ваш сатрап мертв! Даже если вы покрошите этих недомерков, завтра здесь будут основные силы тохаров. Признайте власть царя Деметрия, и вы еще сможете спасти свои шкуры. Правильно я говорю?
– Всем, кто сложит оружие, будет дарована жизнь! – восклицает Родогуна, словно богиня, появляющаяся в развевающейся прозрачной тунике среди клочьев дыма и мертвых тел. – Это говорю я, Родогуна Парфянская!
Глава 36
На пути в небесные луга
Антиохия-Маргиана. Парфия
1
Колесница с Деметрием и Родогуной с трудом продвигается к центральной площади города под крики неистовствующей толпы. В белокуром вознице, одетом в красную тунику, с золотым обручем на голове и похожем на Амура или Гименея, трудно узнать приемного сына лекаря-пьяницы Тимона. Лицо Яромира, распираемого от гордости, сияет. Весь город высыпал на улицы, встречающие скандируют два имени: Никатор и Атаргатис.
Пожар уже стих, стерев с лица города мрачную цитадель, но искры от углей и запах гари еще витают в воздухе.
Деметрий с Родогуной поднимаются на помост.
– Горожане! На этом месте в эти вот мгновения меня должны были казнить! За веру, за греческих богов! – Деметрий старается говорить громче. – Храм Атаргатис был построен четыре десятка лет назад, когда я еще не был зачат… И мозаика из алтаря стала вещей… Я не буду вам врать, что перед вами живая богиня. Вы должны знать правду!
В толпе раздаются отдельные реплики: «Правду! Да! Хотим!»
Родогуна поднимает руку, охватывая толпу царственным взглядом.
– А правда в том, что царя Парфии Митридата Великого вероломно убил его собственный сын Фраат и послал к вам самых мерзких подонков страны. Я – дочь Митридата и наследница трона! А царь Деметрий – наследник того, кто создал этот город! А значит, нам больше не надо делить полис на парфянскую Маргиану и греческую Антиохию. Сегодня ее скрепляет любовь!
Родогуна целует Деметрия. Публика взрывается от восторга.
2
Пока в городе празднуют триумф, за крепостными стенами готовятся к тризне. Сотни тел парфян, тохаров и карликов огурча выносят за ворота и складывают на дровяные помосты, чтобы предать огню. Солдаты и жители ходят по импровизированному некрополю в поисках друзей и родственников, а кто-то и в попытке поживиться чем-то ценным.