3
Пользуясь суматохой, Чжан Цянь и Гань успевают незаметно проскользнуть в конюшню со скакунами, чьи двери выходят прямо на площадь.
Гань бросается к одному из коней:
– Это наш шанс! Прыгай – и прорвемся!
– Постой, постой… Я не могу без нее! – остужает пыл товарища ханец.
– Ты с ума сошел? Хочешь умереть за женщину? – недоумевает Гань.
– За любовь! – коротко отвечает Чжан Цянь и бросается вперед, мимо лошадей, по длинному темному проходу. Ганю ничего не остается, как следовать за ним. Беглецы попадают в коридор, выходящий на широкую веранду, с которой видно, как внизу бьются рабы и стража. Цянь замечает одного из охранников – вдвоем скрутить застигнутого врасплох парканца не составляет труда. Он обращается к нему на хуннском. Тот отчаянно мотает головой. Секунду подумав, Чжан Цянь произносит фразу на непонятном для Ганя языке.
– Говоришь по-эллински? – стражник кивает головой. – Где пленницы для царского гарема?
Охранник мычит что-то невразумительное. Гань сильно бьет его под дых. Солдат показывает на лестницу, и позвонки несчастного хрустят в руках безжалостного Ганя. Жестоко, понимает Чжан Цянь, но иначе нельзя – и, вооружившись копьем и кинжалом, они поднимаются вверх.
– Что это за язык? Как он тебя понял? – удивляется Гань.
– Думал, я зря время в плену терял? Был там один раб, говорящий на этом языке. Свою страну он называл Бактрия…
Наверху у дверей еще два стражника. Шум с улицы сюда не долетает. Покои построены так, чтобы новых наложниц ничто не беспокоило. Стражники и сами не беспокоятся, охрана женского товара – дело нехлопотное. Расслабленно они перекидываются в кости и в одночасье падают: один, пронзенный копьем Ганя, другой – от кинжального удара Цяня. Впереди комната, где горит светильник и слышатся женские голоса.
– Иди, я прикрою! – командует Гань, и ханец устремляется вперед, вышибая дверь ногой. В помещении два десятка девушек, которые начинают пронзительно визжать. Мужчина старается их перекричать:
– Млада! Млада! – Она слышит, бросается навстречу и падает в крепкие объятия любимого. Но сей час дорога каждая секунда, поэтому Чжан Цянь контролирует свои эмоции. – Доверься мне! – только и говорит он и стремительно увлекает девушку за собой. Под многоголосье женских криков пара выбегает прочь.
4
Стража Парканы уже овладела ситуацией и, окружив со всех сторон мятежников, начинает теснить их в угол площади. Кто-то отчаянно бросается на длинные пики, чтобы погибнуть свободным, другие, опустив оружие, поднимают руки в знак покорности. Напрасно они молят о пощаде. Ужасна будет смерть восставших против своей участи в назидание другим. Весь следующий день озверевшие хунну будут предавать несчастных пленников самым изощренным казням, отказавшись от выручки за их продажу. И долго еще слухи о парканской расправе будут приводить рабов хуннских улусов в трепет.