– Да, – говорит она, – как будто ты смотришь фильм, и ты в нем главный герой. Но ведь все это не так, правда?
– Конечно, все совсем не так.
Ее кожа совсем близко, я вдыхаю ее морской запах и невольно сильнее сжимаю в руках узкую спину Крис. Двуликая пара медленно переступает ногами в зеркале, двигаясь по кругу, словно и не совсем танцуя, а только делая вид.
– Сейчас лето, а мне бы хотелось, чтобы сейчас был май, – говорит Кристина, чувствуя жар, исходящий от наших тел, – чтобы был май и много меднодуховой музыки в городском парке.
– Там сейчас нет такой музыки, – отвечаю я, – там все больше поют караоке.
Мы молчим некоторое время, слушая Rolling Stones и думая каждый о своем. Я вспоминаю давнишние гуляния в парке, полупустые кафе, дурашливый звонкий смех в темноте и девушек, приседающих и писающих тут же у парковых дорожек ядовитыми кошачьими струями.
Песня заканчивается, и мы останавливаемся. Я не выпускаю ее спины из своих рук, и она еще жарче обнимает меня за шею. Кристина тянет меня к кровати у стены, я опрокидываюсь навзничь, и она опускается сверху. Я целую ее в губы, кажется, впервые за все время нашего знакомства.
Руки и ноги Крис покрыты тонкими золотистыми волосками. Когда-то я выдумал себе идею «естественных, природных женщин» и долго носился с ней, оберегая право на существование волосатых ног и промежностей, пахнущих свежим потом подмышек.
– Ты такая… настоящая, – говорю я тихо. Кристина целует меня в ответ, не понимая, что я хочу сказать.
– Ты такой нежный, – говорит она, – почему ты такой нежный?
Я не отвечаю Крис, я снимаю с нее короткую майку и шорты, она замирает под моими прикосновениями, едва прикрывая глаза. Меня захлестывает волна уже позабытого наслаждения. Я не могу сдерживаться, сильно целуя ее пахнущую грибами выпуклость через белые трусы.
Крис ворошит мои волосы и помогает мне раздеться. Я гляжу на нее и дважды моргаю, точно фотографирую ее тело. И в моих глазах, как на светочувствительном слое фотопленки, навсегда останутся черные и белые зерна, складывающиеся в картину однажды бывшего дня.
Но тут что-то происходит. Я даже не знаю, что. Она кладет горячую ладонь на мой член, но он будто спит и не хочет просыпаться. Я целую ее соленую грудь, ласково глажу осенние волосы, но это совсем не помогает.
Но Крис еще ничего не понимает и не чувствует. Она упорствует, снова сжимает мой мягкий член, целует меня в живот, прижимается узкими бедрами к моим чреслам. Желание секса совсем исчезает.
Я приподнимаюсь на локтях, глядя на чужую женщину с красными волосами. Но взгляд скользит по линиям ее тела куда-то мимо, в сторону окна и желтой линялой занавески. Я думаю совсем о другом, даже не пытаясь сосредоточиться на безжизненном комке между ног.