— Эй, — возмутилась я, чувствуя, что… не краснею — багровею.
Совсем обнаглел.
— Ну, раз отучить ругаться, — хохотнул папа. — Пожалуй, это стоит того.
— Никогда не видела, чтобы Лланка так светилась, — заметила мама, с умилением разглядывая нас. — Полагаю, все изменения в ней — ваша заслуга?
Несколько фраз — и он обаял родителей.
Вот как он это делает?
Разговор продлился почти два часа и, конечно, Эрихарду пришлось выдержать еще тот допрос с пристрастием. Он "снял корону" и вел себя как нормальный парень, который знакомится с родителями своей невесты. Но, конечно, утаить его статус не было шансов. Ни единого. Тогда мама заявила, что хочет организовать нашу свадьбу. И он согласился. Ну а когда ему рассказали, как я почти правдоподобно уверяла, что его не существует, а потом вообще в ход пошли детские истории, я окончательно уверилась, что все здесь против меня. Вот как можно было продемонстрировать жениху детское фото, где я с глубокомысленным видом грызу длинное ухо плюшевого зайца?
Распрощались они совершенно довольные друг другом.
— Так не честно, — буркнула я, пока Эрихард ставил смартфон на подзарядку.
— Кто бы говорил, — не проникся серьезностью моих страданий он.
— Что это ты имеешь в виду?
— Снежность, ты очаровала не только мою семью, но и всю Тенерру. Естественно, что я тоже хотел понравиться твоим родным. — Поймав меня, он медленно-медленно потянулся к моему лицу… и когда сердце забилось чаще, а дыхание стало прерывистым, просто потерся носом о мой нос. — К тому же, теперь я уверен, что они у тебя нормальные. До сих пор еще оставались некоторые сомнения.
Кажется, снова дышу.
Забота окутывает невидимым коконом.
И будто бы не было всех этих дней разлуки и слез…
— Я тоже тебя люблю, — выдохнула эмоционально.
— Знаю.
Речь шла бы не о тенерском кронсе, если бы все было легко. Не прошло и часа, как этот несносный тип опять умудрился довести меня до белого каления.
Дважды.
— Какого уррга? — Заряжающийся телефон пристраивал на полку Эрихард, и закономерно, что он обратил внимание на то, что там еще лежало. — Ллана, зачем тебе фото какого-то непонятного мужика? Да еще такие большие.
Недовольный такой.
Я чуть не прыснула.
— Это постер, вообще-то.
— И?
Он был почти серьезен.
Чем я заслужила самого ревнивого мужчину во всех мирах?
— Ну… он красивый. И популярный музыкант.
— Ллана… — Увы, в моем имени нет рычащих звуков, поэтому получилось не так впечатляюще, как должно бы.
— И я его снимала. Года два назад.
— Прошло уже достаточно времени, — решила ледяная наглость. — Пора выкинуть лишний хлам.