— А?
Ее взгляд стал сосредоточенным.
— Это судьба, шанс и перемены. Это свело вас. Вы толкаете друг друга к переменам.
Я обвила себя руками, подавляя дрожь.
— Следующая карта… твое настоящее, — она повернула карту, открывая Любовников — обнаженные мужчина и женщина страстно переплелись.
— Ого, — мои щеки вспыхнули. — Твои карты торопят события. Я не…
— Это не прямое, Тори, — перебила Сабрина, ее глаза изумленно мерцали, и тревога в них смягчилась. — Любовники представляют баланс, а еще выбор.
— Какой?
— Зависит от связи, но это может означать и выбор между противоположными силами.
Да уж.
Ее ладонь замерла над последней картой в основании креста, но она не коснулась ее.
— Это исход, да? — угадала я. — Мое будущее.
Мне отчасти хотелось встать из-за стола и убежать из комнаты, пока она не перевернула карту. Но я знала, что так нельзя.
Я не знала, решила ли отправиться с парнями, когда они покинули город на прошлый Хэллоуин, из-за гадания Сабрины, но если бы меня не было на заброшенном складе той ночью, Берк и «Ключи Соломона» убили бы Эзру, а то и Аарона с Каем.
Я не могла рисковать, мне нужно было увидеть эту карту. Я взяла себя в руки и ждала.
Она взглянула на меня, глубоко вдохнула и перевернула карту. Там была не Смерть и не горящая Башня из моего первого гадания. Такую я еще не видела, на картинке было дерево в форме креста, и мужчина свисал с него, привязанный за лодыжку. Его голову озаряло сияние, и он выглядел зловеще спокойно, хотя его и ждала гибель.
— Повешенный.
Моя надежда, что это были не плохие новости, пропала от ее тихого голоса.
— Что это означает? Скажи прямо, Сабрина.
— Это означает… жертву.
Страх накатил на меня.
— Мы говорим о том, что нужно, например, не пить алкоголь месяц… или другой жертве?
Она отвела от меня взгляд.
— Даже не знаю.
— Но ты можешь озвучить догадку, как прорицатель?
— Я бы не хотела отходить от направления карт, ведь моя симпатия может влиять на…
— Сабрина, — я ждала, пока она не посмотрела на меня. — Знаю, я не очень-то хотела услышать о своем будущем, но теперь я слушаю. Ты знаешь, что что-то происходит, кроме всего этого, — я махнула на паб.
Она сглотнула.
Я склонилась.
— Это жизнь или смерть, Сабрина.
Прикусив губу, она посмотрела на расклад, ее лоб сморщился от тревоги. А потом она выпрямилась на стуле.
— Хорошо.
Она опустила ладони на стол по бокам от карт, сжала пальцы, сделав будто чаши. Она замерла, медленно дыша, и я во второй раз отвлеклась от паба.
Вокруг стало тихо. Невозможную тишину нарушало только биение моего сердца и тихое дыхание Сабрины. Она протяжно выдохнула. Ее веки опустились, глаза закатились.