— Ты какую кухню больше любишь? — спросил он меня всё так же спокойно, но на этот раз глянул в мою сторону, и я едва-едва сумела хоть что-то произнести. Правда, вразумительностью фраза не отличалась:
— Мясную, — ответ прозвучал как-то жалко, поэтому я отвернулась и, найдя в себе остатки силы воли, сказала: — Только острого ничего не хочется, так что, чего-нибудь бы традиционного.
Дальше мы ехали в тишине, лишь иногда прерываемой недовольным бурчанием Кирилла на “всяких баранов”. Его возгласы, совершенно не гневные, а скорее дежурные, меня даже умиляли.
Ехали мы достаточно долго, прежде чем остановились у аптеки, которая была, вроде бы, совсем не эконом-класса. Чего, в общем-то, и следовало ожидать.
— Пойдёшь со мной, или я сам? — поинтересовался Кирилл.
Я представили себе, как сейчас буду вылезать из машины, плестись в аптеку, где нам просто продадут витаминки по списку. И мне стало просто ужасно лень, поэтому я достала рецепт и сказала:
— Думаю, ты с этим справишься, — мой подкол не остался незамеченным: Кирилл усмехнулся и ответил:
— Если что, вернусь за подкреплением, — и он вышел из машины, оставляя меня наедине со своими мыслями.
Я чувствовала себя одновременно неловко и уютно. И оба эти чувства были вызваны заботой Кирилла. Нет, я умом понимала, что всё это он делает ради своих племянников, но глупое сердце отчего-то замирало каждый раз, как он улыбался. И я могла бы обвинить себя в том, что всё это из-за сходства Кирилла с Лёшей… Вот только к самому Лёше я испытывала более спокойную, ровную симпатию. Сердце с ним у меня замирало лишь по вполне объяснимым физиологическим причинам.
В тот самый момент, когда Кирилл вернулся в машину, дети решили взбунтоваться впервые за долгое время: они начали пихаться оба разом и, кажется, прилагали к этому все свои альфячьи силы.
От неожиданности я охнула, чем вызвала обеспокоенный вопрос Кирилла:
— Всё впорядке? — он поддался вперёд, настороженно меня оглядывая. — У тебя что-то болит?
Я поспешила его успокоить:
— Нет, просто ребятки будут очень активными, о чём сейчас прямо мне и сообщают, толкаясь изо всех сил, — я улыбнулась, стащила с себя шапку и расстегнула пальто, посколько в одно мгновение мне стало просто невыносимо жарко. — Обычно их ненадолго хвататет… — и одновременно с этим сбоку почувствовался особенно сильный толчок и я схватилась за живот.
Кирилл за всем этим наблюдал с ужасом. Его глаза расширились до небывалых размеров, а рот приоткрылся. Он явно не знал, что сказала, поэтому выдал:
— Ого.
Я рассмеялась.
— Я думала, что все знаю, что на поздних сроках дети очень любят толкаться, а тут ещё и альфы будущие.