Я рыдаю еще пуще. Генерал вынимает носовой платок. Протягивает его мне. Я звучно высмаркиваюсь.
— Позор…О Арнольд! За что?
— Позвольте, дорогая графиня, я здесь как раз чтобы поймать негодяя и представить его трибуналу…
— Трибуналу…, - взвываю я, — О, как это переживет его отец?
Генерал готов уже провалиться сквозь землю.
Тут я хватаюсь за его рукав. Смотрю в глаза и молю:
— Прошу вас, мальчик рос без матери. Только сейчас у меня есть призрачная возможность повлиять на него. Отсрочьте трибунал. Молю…
Глаза мои полны слез. Руки дрожат. Вместе с грязью и растяпанным видом — картина великолепна.
Генерал нервно переминается с ноги на ногу. Он явно растерян. Мои пальцы все еще сжимают его руку, и я вижу, что он почти готов на все, лишь бы это прекратилось.
— Я…ваш сын дезертир.
— Он молод и глуп, — шепчу я, — Прошу вас как мать: простите его.
— Но это военное преступление.
— Войны сейчас нет. А он-ребенок. У вас есть дети, генерал?
— Да, но…
— И они совершают ошибки? — я крепче впиваюсь когтями в руку.
— Все совершают ошибки, — бормочет генерал.
— И вы прощаете своих детей?
Я говорю это, не разрывая контакта глаз. Генерал и хочет отвести свои, и не может.
— Да…прощаю, — сбиваясь, говорит генерал.
— Так дайте шанс и моему сыну. Я обещаю вернуть его вам. Только не отдавайте моего Арнольда под трибунал. Его отец сейчас болен, мы в долгах, мой муж не перенесет еще и этого удара…
— Хорошо, я постараюсь смягчить наказание, — наконец сдается мне собеседник.
Я наконец отпускаю его руку.
— Спасибо, спасибо…
— Только где же юный Арнольд? — генерал оглядывается кругом, в поисках виновника моих слез.
— О, я не знаю, — вздыхаю я.
— Как не знаете?
— Знала бы я где мальчишка, то сама притащила бы его к вам молить прощения, — с чувством говорю я.
Генерал еще раз оглядывается кругом. Но ведь он должен верить слову Леди?
— Уезжайте, — тихо говорю я, — А когда Арнольд вернется домой, я верну его вам.
Мой голос уже совсем тихий, но я продолжаю смотреть генералу прямо в глаза.
Тому становится вовсе не по себе. Он подходит к своему коню.
— Хорошо, графиня. Я верю вам. И я выполню обещание. Но учтите: Арнольд должен вернуться сам.
— Он вернется, — обещаю я.
Генерал уезжает, а я вытираю слезу с глаз платком.
— Как прошло? — подскакивает ко мне Амелия.
— Лучше чем могло, — спокойно отвечаю я, — Но совсем отмазать твоего брата не удалось.
Амелия порывисто обнимает меня.
— Спасибо.
Я хочу разжать ее руки, но не могу. То ли спектакль отнял силы, то ли я начинаю теплеть к девчушке.