и поспешила за ней.
― Они у тебя уже не в первый раз. Откуда они?
― В порыве страсти твой братец оставил.
― Врёшь.
― А ты откуда знаешь? Свечку держала?
― Они у тебя появлялись ещё до вашего знакомства.
― А что, по-твоему, твой брат единственный с кем я спала?
Они как раз поднимались по лестнице, ведущей на второй этаж столовой, где расположились добавочные круглые столики. Вишня опередила Полину, бросившись ей наперерез.
― Синяк под глазом тоже тебе мой брат оставил?
Абрамова непроизвольно потупила взгляд, пряча лицо за упавшими на лоб волосами. Да, она пускай и пыталась скрыть фингал чёрными тенями и тоналкой, да только при должном освещении покрасневший ореол всё равно проглядывал.
― Господи. Какая ты нудная, ― уже без особой уверенности в голосе фыркнула Полина. ― Что ты от меня хочешь? Чтоб мы сели в уголочке и я, всхлипывая, пожаловалась тебе на свою жизнь? Салфетки сопли подтирать прихватила?
― Да, хочу! ― только что не топнула ногой Вишня. ― Я хочу знать, кто тебя ударил!
Абрамова не выдержала.
― Кто-кто, отчим алкаш. Опять нажрался и психанул, что я поздно припёрлась домой. С твоим Костечкой на свиданке была, между прочим.
Отчим алкаш???
― Я думала, за твоё обучение платит отец.
― Платит. Это его алименты. Ему же надо показать своим богатеньким спонсорам, что он заботится о доченьке. Вот и держит меня тут, подлизывает где надо директору.
― Так твои родители… в разводе?
― В разводе. Больше скажу, ни я, ни мать нах*р не нужны этому козлу. Эта гнида вышвырнула нас на улицу и быстро взяла в жены новую цацу с мозгами из силикона. Мать поехала крышей, начала бухать, нашла себе эту тварь лысеющую и пригрела. Да так с отчимом окончательно и спилась. Уже сдохла бы поскорее, честное слово. Оба бы сдохли.
Жестокое пожелание для собственной матери. Хотя таких и матерями-то сложно назвать.
― А твоя… она знает, что… ― Вишня кивнула на спрятанные синяки.
― Знает ― не знает, какая разница. Всё равно не поверит. Если уж не поверила, когда этот гамадрил меня насиловать пытался, что говорить о…
Поднос вылетел из рук Вишни, оглушая столовую звоном битой посуды.
― ОН, ЧТО???
Полина злобно шикнула.
― Чё голосишь, дурная? Всей школе решила растрепать?
Вишня с опаской заглянула ей за плечо, откуда в их сторону были повёрнуты вопросительные головы, оторвавшиеся от приёма пищи. Да, она наделала шуму. Но просто… это же… Чудовищно.
Слишком уж часто за последние дни в разговорах фигурирует тема насилия, а это просто отвратительная тема. Зато теперь все загоны и замашки Полины резко обрели смысл. Разве останешься нормальной, если…