– Она у тебя все время что-то сдает. А, Вов?
– Не волнуйся, Гелюсь. Все будет отлично, я обещаю…
– По-другому и не может быть, Вов. Если не хочешь все уничтожить.
Включив торшер, отвернувшись от спящего с разинутым ртом мужа, Геля аккуратно выравнивала на темной поверхности тумбочки две одинаковые цепочки. Получались ровные дорожки… рельсы… Потом резким движением, как будто рисовала крест, сбила их в блестящую кучку, жемчужинки покатились и упрыгали куда-то в темноту. Геля не стала их искать…
…
– Слушай, мать.
Верка здорово напилась и качалась, с трудом удерживаясь на ногах. От нее несло за версту, кофта перекосилась, из глубокого выреза торчал кусок кружевного, не очень свежего лифчика.
– Твой Вован лучше моего Генки, точно. Мой вон, обдрипанный какой-то. И слушай, чо скажу. У него стоит…
Дальше Верка присунулась прямо к Гелиному уху и понесла какую-то муть, горячо дыша чесночно-луковым водочным настоем.
– Да отвали ты. Что навалилась, как корова. И пошлятину свою вон – для Бэлки оставь.
Бэлка была интернатской поварихой и обожала копаться в чужом грязном белье.
– Ну ты прямо святая Мария. Куда там. Сама уж два раза замуж выскочила, за три —то года, а туда же, отваааали. У твоего то как, нормально? Все там путем? Своих-то сделает? Иль так и будет приёмыша воспитывать?
– Геля с силой толкнула дуру, так, что та плюхнулась на диван, задрав ноги.
– Идиотка пьяная. С собой разберись!
Сев за стол, отодвинув от себя грязную посуду, огрызки, куски и всякую недоеденную дрянь, Геля долго смотрела, как абсолютно пьяный Володя что-то воодушевленно толковал Генке, Веркиному мужику. Подошла Верка, оперлась бедром о Вовкину руку, потянулась, как кошка. Но мужики не обращали на нее никакого внимания.
***
Сильно кружилась голова. Подташнивало. Попытавшись отодрать голову от подушки, Геля поняла, что это ей не по силам, все плыло и переворачивалось. И так болело горло, как будто его сверлили тупым медленным сверлом. В ногах сидела Ирка и дергала ее за палец.
– Маааам. Маааам. К бабе…
– Ирин, пойди возьми на кухне хлеб с молочком. Мама полежит и встанет, хорошо?
Она сама не узнала свой голос, он даже не басил, сипел. Ирка козленком поскакала в кухню, она была полностью одета, видно Володя перед уходом позаботился о ребенке, но не стал будить жену. Проводив дочь глазами, Геля с интересом смотрела, как, сквозь туман, на беленом потолке пляшут огненные искорки. Потом стало так холодно, что она чувствовала, как стучат зубы, но ничего не могла с этим поделать. А потом вдруг нахлынул дикий жар и темнота…