- Раффи! - крикнул Брюс. - Ты собираешься людей кормить?
- Сию минуту, босс, - он передал Брюсу еще одно пиво. - Держите, это немного отвлечет вас от еды, а я пока распоряжусь, - он, все еще напевая, пошел по крыше.
- Три года, а кажутся вечностью, - продолжал Майк, не заметив, как Брюс прервал его. - Три года назад я был хирургом, а теперь...
В его глазах Брюс увидел безысходное отчаяние, и в глубине своей души, там, где он держал взаперти все свои чувства, он почувствовал жалость к этому человеку.
- Я был хорошим хирургом, одним из лучших. Королевский колледж. Лучшие клиники, - Майк невесело рассмеялся. - Можешь представить меня, докладывающим в Королевском колледже о новейших методах удаления желчного пузыря?
- Что случилось? - вопрос вырвался невольно, и Брюс понял насколько сильно он позволил овладеть собой жалости. - Нет, не говори мне. Это меня не касается. Я ничего не хочу знать.
- Но я все же расскажу тебе. Я хочу этого. Иногда это помогает.
"Только в начале, - подумал Брюс, - мне тоже хотелось выговориться, попытаться придушить боль словами". Майк замолчал. Песня жандармов то затихала, то усиливалась. Поезд пошел в лес.
- Десять лет я потратил на обучение, но, наконец, добился своего. Чудесная практика, любимая работа, мастерство, вознаграждения, которые я заслужил. Жена, которой гордился бы любой мужчина, хороший дом, много друзей, пожалуй даже слишком много, потому что успех плодит друзей, как грязная кухня - тараканов.
Майк достал платок и вытер шею.
- Такие друзья означают вечеринки, - продолжил он. - Вечеринки, когда ты валишься с ног от усталости, когда тебе необходимо взбодриться. И ты находишь воодушевление в бутылке. Ты понимаешь, что испытываешь слабость к этому, слишком поздно. Пока не начинаешь прятать бутылку в ящике рабочего стола, пока твоя практика не перестает быть хорошей.
Майк нервно обернул пальцы платком.
- Затем внезапно ты понимаешь все. Ты понимаешь, когда пальцы пляшут по утрам, а на завтрак, кроме рюмки, ничего не хочется. Когда не можешь дождаться обеда, потому что предстоит операция, а это единственный способ успокоить руки. Но окончательно ты понимаешь это, когда скальпель поворачивается в пальцах и из артерии брызжет кровь, заливая твой халат и пол операционной....
Майк запнулся, достал сигарету и закурил. Он сидел сгорбившись, взгляд полон вины.
- Ты мог прочитать об этом. Обо мне несколько дней писали в газетах... "Хирург - преступник". Но звали меня тогда по другому. Имя Хейг я взял себе с бутылочной этикетки. Глэдис не ушла от меня. Она была не такая женщина. Мы уехали в Африку. У меня осталось достаточно средств для покупки табачной фермы рядом с Солсбери. Два хороших сезона и я бросил пить. Глэдис ждала нашего первенца. Мы так его хотели. Все приходило в порядок...